Эдвин ощутил тяжесть пистолета в ладони. Посмотрел на широкую дразнящую спину Джека Макгрири и подумал: «Все так просто. Никому он не нужен. Его хватятся дай бог через несколько недель. И он превратится в мумию, вяленое мясо, анахронизм». Эдвин поднял пистолет, прицелился и прошептал:
— Пиф-паф! Ты убит. Опустил пистолет и вышел.
Джек не обернулся. Лишь пробормотал под нос:
— Трус.
Глава пятидесятая
А снаружи, под палящим солнцем…
Мистер Этик остановил машину позади трейлера — подальше от окна и прицельного огня.
— Эдвин! — крикнул мистер Мид. — Сюда! Ты жив, слава богу!
— Да, — сказал мистер Этик. — Мы так волновались, верно, Леон?
— Волновались. Очень сильно.
Эдвин заметил у обоих по бутылке утоляющей жажду «Фрески» и спросил:
— А мне захватили что-нибудь холодное попить?
— Нет. Прости, из головы выскочило.
— Мы так волновались, что думать не могли. Верно, Боб?
— Точно, Леон. Совершенно вылетело из головы. Эдвин открыл дверцу машины:
— Ладно, черт с ним. Поехали.
— Ты застрелил его? Поставил на колени? Как все было? Что он говорил? — посыпался град вопросов.
— Он под два метра ростом и сделан из железа, — ответил Эдвин.
— Так ты убил его?
— Нет, он был уже мертв, когда я вошел. Поехали.
— Правильно, — сказал мистер Этик. — Прыгай назад и двинули. — Он подался вперед, чтобы Эдвину было удобнее пролезть.
— Мне тоже не терпится убраться из этой дыры, — сказал мистер Мид. — В этом городишке совершенно нечего делать. Как тут вообще можно жить?
Эдвин замер на полпути.
— Вы правы, — сказал он. — Совершенно правы. — Он вылез из машины, посмотрел на трейлер. — Вы правы.
— В чем дело? — спросил мистер Мид. — Садись, пока этот псих не открыл стрельбу.
Мозаика сложилась. Все стало понятно.
— Вы правы. — Эдвин слегка улыбнулся. — В Райских Кущах делать нечего. — И зашагал к трейлеру.
— Куда тебя несет? — завопил мистер Мид.
— Возвращаюсь, — ответил Эдвин. — Чтобы победить.
Так начался второй раунд.
Глава пятьдесят первая
Джек Макгрири передвинул несколько коробок и развалился в кресле, попивая из бутылки и обмахиваясь книгой по метафизике. Вентилятор взбалтывал влажный воздух, серая майка Джека покрылась пятнами пота. Когда Эдвин вошел, тот поднял голову.
— Забыл что-нибудь? — спросил он. — Никак свои яйца?
— Сколько вам еще?
— Что сколько?
— Сколько они вам дали? Старик слегка изменился в лице:
— Виски в башку шибануло? Ты вообще о чем?
— О врачах. Сколько они вам дали?
Джек смотрел на Эдвина с выражением крайней досады. Тот хорошо понимал, что ошарашил его.
— Ну так сколько?
— Пошел ты на хуй, отвяжись от меня.
— Год? Полгода? Неделю?
— Ты слышал? Я сказал: пошел на хуй, отвяжись. Но Эдвин остался на месте.
— Сколько, Джек?
Тот насупился, посмотрел на него с ненавистью, граничащей с уважением, и, наконец, произнес:
— Кто их разберет? Врачи — кучка придурков. Ни хрена они не знают. Может, неделя. Может, год. Когда начнет прогрессировать, это дело нескольких дней. Перед тобой Иов собственной персоной. Я пережил все чирьи, напасти и проверки верой, которые посылает нам Господь в своей беспредельной жестокости. И пока держусь. А почему? А не «потому что», блядь, а «вопреки».
— Все началось где-то полтора года назад, да? И когда вы узнали, решили написать книгу, чтобы заработать деньги. На долгий срок. Библиотекарша ошиблась. Вы не распутничали и не пьянствовали в Силвер-Сити, а делали то, что и говорили: сдавали анализы.
— Распутничал и пьянствовал? Это Ребекка сказала? Ха! Для моих лет это комплимент. — Он поднялся с кресла, будто морж, будто король, и медленно произнес: — Что именно тебе нужно? Мои извинения? Покаяние?
— Что вы сделали с деньгами? — спросил Эдвин, хотя прекрасно знал ответ.
— Растратил! — крикнул Джек. — Безрассудно пустил на ветер. Просрал. Ничего нет. Ха!
Эдвин улыбнулся:
— А вот и нет. Сейчас ваши авторские составляют сто пятьдесят миллионов, не меньше. Вы не могли их потратить — только не в Райских Кущах, в этом тупике вашей жизни. Даже не купили новый трейлер. Нет, вы не растратили деньги. Совсем нет. Вы знали, что умираете, и стали откладывать. Но зачем? — Эдвин обошел стопку коробок, покачал головой. — Забавно. Мы сидели тут больше часа, спорили, как два талмудиста, и мне даже в голову не пришло, что вы уезжаете. Собираете вещи. Куда, Джек? В Силвер-Сити, я прав? Собираетесь умереть там?
— Так-так-так. Ишь, какой ты у нас умный. Только не суйся своими грязными крысиными лапками к моим денежкам. Не выйдет. — Джек потянулся к винтовке, но Эдвин его опередил, схватил ружье и осторожно отложил в сторону.
— Я знаю, где ваши деньги, Джек.
Эдвин нашел коробку с фотографиями, отложил изображение Аллана в клешах и достал снимок смеющегося карапуза. С пушистыми волосами, улыбкой до ушей и глазами Джека.
— Ваш внук?
Джек наблюдал за ним с возрастающим подозрением.
— Оставь в покое внука.
— Увы, — улыбнулся Эдвин, — это не в моих силах. Он уже втянут во все это.
— Если ты намерен грабануть старика, ты не туда пришел. Можешь перевернуть все вверх дном. Денег нет. Ни цента. Не веришь? Давай проверь.
— Джек, я вам верю. Я знаю, где деньги. Не здесь. На счету в банке, может, в Силвер-Сити, сто пятьдесят миллионов на имя — как зовут вашего внука?
Джек обмяк, из голоса исчезла угроза.
— Бенджамин. Бенджамин Мэтью Макгрири. Сейчас ему шесть лет, это старая карточка.
— Толковый мальчишка? Джек кивнул:
— Будь здоров соображает, паршивец. И там не сто пятьдесят миллионов, а почти триста.
Эдвин пожал плечами.
— Миллионом больше, миллионом меньше, какая разница… — Он сел на стул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86