Никто не осмеливался им перечить.
При упоминании о чудесных инструментах радостный свет дня внезапно померк для девушки. Неясная тоска охватила все ее существо, словно заныла старая рана. Нечто притягательное и одновременно гадкое заключалось во всей этой истории… Но в какой именно? Ведь Имриен еще ничего не услышала. Девушка чувствовала, что не может не спросить.
«Откуда появились эти волшебные свирели? Где он взял их?» Голубые глаза Сианада затянулись поволокой, Рассказчик предался воспоминаниям…
— Отца мага звали Джеком, отсюда и «Шакал», просто звучит похоже, мне так кажется. Его семья крестьянствовала, а сам он пас овец. Джек уходил на холмы спозаранку, а мачеха давала ему в дорогу узелок с обедом. Да только еды там было все меньше и меньше. Бедняки они были, еле сводили концы с концами. И вот однажды мальчик получил такой маленький сверток, что и взглянуть-то не на что. Пастушок положил его рядом с собой, да и забыл вовсе. А тут, откуда ни возьмись, подходит седой и оборванный попрошайка, клянчит еды. Джек взял и отдал ему весь обед. Как же обрадовался этот нищий! А потом и спрашивает: «Что ты хочешь за свою любезность?» Тут парнишка смекнул, что старик-то не прост, поди, из явного рода или еще что. Но виду не подает, а скромно так, с улыбкой отвечает: «Ничего мне не надо. Разве маленькую дудочку, чтобы играть на потеху добрым людям». Тогда мнимый нищий протягивает ему свирель необычайной красоты, да не одну, а несколько, и говорит: «Смотри, они волшебные: заиграешь — все, кто окажется рядом, немедля пустятся в пляс и не перестанут, пока ты сам не позволишь».
Взял парнишка свирели и с тех пор не давал прохода ни мачехе, ни соседям своими проказами. Всех вокруг уморил, в чем только душа держалась. Однажды проезжал мимо странствующий купец, услышал музыку да так расплясался, что упал с повозки в грязь и чуть не до смерти ушибся.
Вызывают Джека на суд к самому шерифу. Приходит мальчик со своей бедной мачехой, приходит и судья. Набивается полный зал зрителей — всем интересно послушать, чем дело кончится. В зале разжигают камин: на улице зима и к тому же раннее утро.
«Вот парень, который причинил много бед честным жителям всей округи», — объявляет шериф.
«Как же это получилось?» — спрашивает судья. (Сианад воодушевился и стал изображать Историю в лицах.)
«Ваша честь, говорят, что он в сговоре с нежитью. И вот доказательство: малый раздобыл у них некие свирели, заставляющие порядочных людей скакать и плясать, пока те не выдохнутся».
Судья в недоумении смотрит на обвиняемого, видит невинно распахнутые глаза, ангельскую улыбку сорванца и, видимо, вспоминает собственную молодость — ведь и он когда-то был не без греха. Тогда страж закона с усмешкой заявляет, что не поверит ни одному слову из россказней шерифа, если сам не увидит этих свирелей и не услышит их пения.
«Помилуйте, ваша честь! — восклицает мачеха обвиняемого. — Умоляю вас, пусть не делает этого в моем присутствии!»
«Играй, Джек, — нетерпеливо повелевает судья. — Покажи-ка нам, на что ты способен».
Разгорячившийся Рассказчик ухмылялся до ушей, то и дело прыская в кулак.
— … Подносит парень свирель к губам, и весь зал точно с ума сходит. Все скачут и танцуют, словно у них состязание: кто кого перепрыгает да перепляшет! Одни сигают через скамьи, другие кувыркаются на столе, а третьи кидаются в самый огонь! Почтенный судья тоже не усидел — пошел вприсядку, да скоро отшиб обе ноги. Видит: дело-то нешуточное, кричит парню: «Во имя мира и милосердия, приказываю тебе прекратить!» А тот играет себе, где ж ему в таком гаме что-нибудь расслышать.
Надоело Джеку в суде — он за дверь и пошел по улице, а люди-то за ним. И вся толпа выделывает такие коленца, что только держись! Соседи услышат музыку — и тоже бегом на улицу плясать. Через заборы скачут, а догоняют! Которые в ту пору еще спали, тем совсем не повезло, так голышом и повыскакивали — да прямо в толчею. Все безумные, как в хмельном бреду, скачут и не смотрят, обо что ударятся. У кого ноги отнялись, прыгают на карачках, лишь бы танцевать!
«Хватит, перестань, Джек!» — взмолился судья.
На этот раз парень его расслышал. «Что ж, — говорит, — это можно. Пусть только жители города поклянутся не делать мне никакого зла до конца моих дней!»
И вот жители, сколько их там было, дали зарок перед лицом судьи: ничем не обижать парнишку, помогать ему и всеми силами бороться с недругами Джека, когда тот ни попросит. Довольный пастушок помахал им на прощание и, весело насвистывая под нос, пошел домой. С тех пор жизнь мальчишки пошла в гору: весь Жильварис Тарв трепетал при звуке его имени! Джек вырос, добился приличного положения и скопил много богатств, которые и оставил после смерти своему сыну Коргуту…
Сианад нахмурился и почесал подбородок.
— Как, бишь, их называли, эти тачи дудочки? А, верно — Леантайннские, или Влекущие Свирели. Вот только их давно уже никто не видел. И не слышал.
Словно ледяной сквозняк ворвался в комнату. Имриен передернуло. А рассказчик, ничего не замечая, продолжал:
— Ну так вот, шерна. Первым делом, ничего не говори Этлин — она терпеть не может магов! Не будем расстраивать сестренку. Во-вторых, угадай, чем Большой Медведь занимался после разговора с Тавроном? Не такой уж я бездельник — между прочим, успел наведаться к самому Коргуту во дворец. Да-да, во дворец, это тебе не шуточки! Правда, дальше ворот меня не пустили. Стражники сказали, что великий маг слишком занят, посетителей у него — на месяцы вперед! Но я не растерялся, отстегнул ребятам кое-что — и у великого мага сразу появилось время.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147