- Мне еще ни разу не доводилось сидеть в этих шикарных закрытых
машинах, - со смущенной улыбкой признался он, а потом его просто заворожил
люк в крыше.
Казалось, такое же впечатление на него произвело то, что я завел
стартер, но когда я мягко стал набирать скорость, отъезжая по булыжной
мостовой, я услышал, как у него перехватило дыхание. Набрав тридцать миль,
я бросил взгляд вбок и увидел, что он, прямой, как палка, и напряженный,
сидит, уставившись перед собой и крепко упершись ногами в пол. Я поступил
несколько жестоко, разогнавшись до сорока, когда сворачивал на Дунайскую
улицу, однако здесь эффект оказался совершенно противоположным: как только
Джип уразумел, что мы летим, не теряя управления, он взбрыкнул ногами и
завопил:
- Эй, а ты можешь из нее выжать больше?
- Пятьдесят пять тебя устроит?
Как только я стал разгоняться дальше. Джип подпрыгнул на сидении и
заорал:
- Сма-а-атываемся!! БЫСТРЕЕ! - эй, чего это ты замедляешься?
- Вон та развязка, о которой ты говорил, и потом в этом городе
существует такая вещь, как ограничение скорости. И светофоры! - Хотя если
посмотреть, во что я вляпался, остановившись на одном таком светофоре... -
Так куда нам отсюда, штурман?
Джип, обиженно плюхнувшийся было на сидение, быстро выпрямился, как
возбужденный ребенок, чтобы поглазеть на яркие огни и ослепительные
магазины Харбор Уок. Давненько он тут не бывал, заявил Джип. Мне бы
следовало поинтересоваться, как давно он здесь не был, но, как ни странно,
мне не пришло в голову спросить его об этом - тогда не пришло. К счастью,
похоже, расположение зданий и улиц здесь изменилось мало. Джип выбрал
какой-то поворот совершенно неправдоподобного вида и стал давать мне
четкие указания, как ехать по кружившим боковым улицам. Съехав с главной
дороги, я слишком быстро проехал один-два поворота, просто, чтобы
порадовать Джипа.
Наконец, скрипя шинами, мы свернули на более широкую улицу - мягко
закруглявшуюся террасу, где стояли каменные дома с высокими фронтонами,
украшенными полуколоннами. Деловых зданий здесь не было; должно быть,
когда-то это были городские резиденции торговцев, откуда рукой подать было
до их верфей и бухгалтерий. В те времена дома, по-видимому, выглядели
по-настоящему внушительно, с их высокими окнами и резными дверными
перемычками, возвышавшимися над широкими ступенями и отделанными прекрасно
отесанным песчаником. Теперь же ступени износились, перемычки
потрескались, раскрошились и были усеяны птичьим пометом, окна в основном
были либо заколочены, либо безглазы. Почерневший камень был залеплен
рваными афишами и надписями, разбрызганными краской. Горели всего два-три
уличных фонаря, но все было таким безжизненным, что, похоже, они были и не
нужны. Я затормозил у крошившегося бордюра, и Джип выскочил из машины чуть
ли не раньше, чем я успел поднять ручник. Что-то стукнуло о дверную раму
машины.
- Пошли!
Я заморгал. Каким-то образом я раньше не заметил этого "что-то".
- Джип... не лучше ли тебе все же быть поосторожнее? Этот... э-э-э...
меч, который на тебе... ты не хочешь оставить его в машине?
Джип коротко рассмеялся:
- Здесь-то? Черта с два! Мешочники, Воскресшие люди - никогда не
знаешь, на кого налетишь. Только не волнуйся! Никто не заметит, будто его
и нет совсем. Люди ведь видят только то, что хотят увидеть, по большей
части, а если что-то и не сходится, они просто не обращают на это
внимания. - Зубы Джипа сверкнули в темноте. - А ты сам-то сколько
странного видел краем глаза? Пошли!
Я поспешно запер машину и двинулся вслед за Джипом. Угнаться за ним
было делом нелегким, и я не хотел, чтобы меня оставили позади в этом
мраке. Я недоумевал, что такое может быть Мешочник, но спрашивать у меня
просто не хватало дыхания, и когда машина исчезла из виду, мне пришло в
голову, что я и не горю желанием узнать об этом.
Джип направился не к какому-нибудь крыльцу, но свернул в узкий и
неприветливый разрыв где-то в середине террасы - в улочку, где когда-то,
наверно, находились стойла и стоянки экипажей, а теперь остались
полуразвалившиеся бесформенные груды. В конце старые конюшни резко
сворачивали вправо, и когда мы свернули туда, создалось ощущение, что
окружавший нас воздух стал теплее и темнее. Впереди были огни, и когда мы
приблизились, я увидел, что это старомодные уличные фонари, укрепленные на
стенах и освещавшие фасады ряда маленьких магазинчиков. Свет был теплым и
желтым; когда мы проходили мимо первого фонаря, я услышал шипение и поднял
голову: это был настоящий газовый фонарь. Я подумал, интересно, сколько их
еще используется. Под фонарем на табличке времен королевы Виктории, сильно
растрескавшейся и поблекшей, было написано "Данборо Уэй". Читая Надпись, я
проговорил ее про себя, и звук названия заставил меня остановиться и на
минуту задуматься.
Сами магазинчики казались такими же причудливыми: все они выглядели
странно, в одном или двух оконные стекла были из бутылочного стекла, хотя
там и тут они были починены и заменены либо обыкновенным стеклом, либо
раскрашенными деревянными щитами. Многие окна над ними были освещены; в
неподвижном воздухе витали странные запахи, раздавался негромкий гул
голосов, иногда глухие удары и стук рок-музыки, но всегда - очень тихо. На
одном из магазинчиков в дальнем углу была современная освещенная газетная
стойка, расколотая сбоку, а на другом - подальше - настоящая викторианская
вывеска, возвещавшая, что это "Торговцы продовольствием для семьи и
дворянства", а в окне виднелась куча выцветших жестяных банок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138