- Проходи, здесь мы тебя подлечим! - жизнерадостно сообщил Джип и
прибавил еще что-то, но я не был уверен, что правильно расслышал.
- Что вы сказали?
- Я сказал, недурное местечко, если держаться подальше от морских
слизняков.
Я закрыл глаза:
- Постараюсь. А где они? На полу?
- В меню.
- Господи помилуй!
Это меня добило; пришлось остановиться, и меня вырвало - болезненно и
безрезультатно, а Джип смотрел на меня с сочувственной улыбкой:
- Пустое брюхо? - осведомился он. - Жаль. Хорошая рвота может помочь,
если тебя двинули по черепу. Это как с морской болезнью: раз уж собрался
блевать, набей себе чем-нибудь брюхо, чтобы было что выбрасывать, вот что
я им всегда говорю. Чтоб быть наготове.
- Запомню, - пообещал я, и он коротко рассмеялся.
- Теперь в порядке? Осторожно - тут ступеньки, они все изношенные. -
Джип с грохотом распахнул ногой выцветшую красную дверь: - Хой, Мирко!
Малинка! Катька! - заорал он, втаскивая меня внутрь.
Полчаса назад я бы приветствовал смесь кипучих запахов, врывавшихся с
кухни. Там была сотня таких, названия которых я не знал, и еще парочка
тех, что мне не нравились, но был и запах чеснока, и сладкого перца, и
пива, и жареного лука. Однако теперь от этой смеси мой больной желудок
просто съежился.
- Это ты, что ли, штурман? - раздался хриплый голос изнутри. Затем
последовал звук, словно кто-то подбросил лопатой уголь в печь. - Малинки
нет, так что придется тебе довольствоваться мной.
- У меня тут приятель, Мирко, - крикнул Джип.
- Эй, как тебя зовут? Стивен? Мирко, тут со мной Стив, он помог мне
разделаться с парочкой Волков, да вот пока с ними возился, получил
раз-другой. Нужно что-нибудь, чтобы поставить его на ноги. КАТЬКА! Ты тут
понадобишься! Да притащи свою сумку для ремонта проколов! А теперь,
дружище, садись-ка ты сюда...
Я плюхнулся на деревянную скамью с высокой спинкой, изо всех сил
стараясь не дернуть рукой или головой, и стал оглядывать помещение. Мне
доводилось раньше видеть греческие туристические бары с претензией на
именно такой вид. Теперь я понял, чему они старались подражать. Однако
здесь пучки сухих трав и связки колбас, свисавшие с крюков, окорока в
кулях, огромные куски соленой трески, осьминоги, похожие на
мумифицированные руки, пузатые фляги с вином, снабженные грубыми
этикетками, изображающими танцующих крестьян и какие-то еще, с трудом
распознаваемые силуэты, были не из пластика; их тяжелый аромат наполнял
воздух, а чуть дрожащий свет висевших между ними фонарей странным образом
оживлял их тени. Фонари были настоящими, масляными, чувствовался их запах.
Я бросил взгляд по сторонам и не обнаружил на стенах никаких признаков
выключателей или розеток; кстати, фонари на улице тоже были масляными. Они
освещали строго ограниченный участок, так что яркий свет был только в
центре помещения; столики здесь были пусты, но от менее освещенных
столиков, стоявших в углах, раздавался гул голосов, мужских и женских, и
звон бокалов и столовых приборов.
Передо мной стукнул о стол поднос с бутылью, наполненной бледной
жидкостью, и небольшой узкогорлой фляжкой с той же жидкостью, без стакана.
Коротконогий круглый человек небольшого роста с лицом, напоминавшим
приветливую жабу, наклонился надо мной и прорычал:
- Заведение угощает, дрруг! Всякий, кто дает Волкам по зубам,
оказывает нам услугу! - Он говорил с акцентом, таким же сильным, как запах
специй, витавший в воздухе, - сильным и гортанным. Из затененных глубин
комнаты донеся рокот одобрения, и я с изумлением увидел блеск
поднимающихся бокалов.
- Ты бы видел его, Мирко! - взахлеб рассказывал Джип. - Они свалили
меня, отобрали мой ножичек - и тут появляется он, идет на них с огромным
железным бруском, черт побери! Их трое, он сбивает двоих, а третьему дает
по мозгам прежде, чем я успеваю схватить свой клинок и немного пустить ему
кровь! Пошел на них с голыми руками, право слово, вот просто так и пошел!
Мирко с серьезным видом кивнул:
- Жаль, шшто я не видел. Это очень смело, мой мальчик. А теперь
глотни-ка вот этого, это ведь для питья, веррно? Великолепное срредство!
Я осторожно взял маленькую фляжку и поднес к губам. Как оказалось,
форма фляжки была с секретом: ее содержимое тут же целиком вылилось мне в
глотку. Если хотите знать, какое было ощущение, советую привязать сливу к
ракете и выстрелить ей себе в глотку, причем желательно во время
землетрясения. Я с трудом выдохнул, ожидая, что в воздухе появятся искры,
а Мирко снова наполнил фляжку, пока я еще держал ее в руке. Неожиданно
холод в моей груди смягчился, дрожь прекратилась; я почувствовал пульсацию
крови в жилах, а гулкие удары, отдававшиеся в голове, стали вполне
терпимыми. Я проглотил вторую фляжку и позволил Мирко налить мне третью,
прежде чем поднял бутыль и взглянул на этикетку:
- "Туйка", - сказал я, неожиданно поняв, что это такое. - Сливовица.
Только раза в три крепче, чем та, что мне доводилось пробовать.
Мирко раскрыл рот в ухмылке, как жаба, готовая в любую минуту поймать
муху.
- Ссливовицца, да, если тебе угодно ее так называть. Настоящщая
горная, лучшая по эту сторону Карпат. Эгей, а вот и Катька!
Я моргнул. Из ароматного полумрака возникла девушка - очень даже
симпатичная. В своем цветистом костюме она вполне вписывалась в интерьер;
она могла сойти с одной из винных этикеток - крестьянская девушка из
книжки с картинками, родом откуда-нибудь с верховий Дуная.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138