И как жаль, что такой пешкой оказался именно Медный. Будь на его месте кто-то другой, герцог бы не сожалел ни минуты, но…
Но на месте Медного был Медный, и с этим ничего не поделаешь. И как ни жаль, но придется им пожертвовать. Пожертвовать ради целей более высоких, чем жизнь одного человека. Лерой вздохнул, он вдруг осознал, что готов пожертвовать Медным.
Резко сев на кровати, герцог дождался, когда звездочки перед глазами потускнеют и исчезнут вовсе. Он смотрел в выложенный мозаичной плиткой пол и старался не думать ни о чем. От затянувшегося ожидания хотелось пить, и желудок просил еды. Надо бы поспать, но спать не хочется. Усталость поражала мышцы, не давала им двигаться. Он вытянулся на кровати. Дерево скрипнуло, приняв на себя тяжесть его тела. Лень разлилась по телу, и только желудок не обращал на нее внимания. Он просил еды.
Лерой пошарил рукой на кровати, но сумки не нашел. Приподнялся на локте, поискал ее глазами и, вспомнив, что кинул ее в угол, поднялся. Лень сопротивлялась, но он не позволил ей овладеть собой. Негромко бранясь, он добрался до сумки, вытащил сухари и, усевшись на каменный пол, принялся жевать. Губы его сами собой расплылись в улыбке, воображение не уставало рисовать лицо больного старика, увенчанного короной. Пора менять носителя символов власти, и нет лучшей кандидатуры, кроме него. Есть еще Тантрин, но у него нет того козыря, что есть у Лероя.
Герцог закинул в рот крошки, прожевал, поднялся и, отойдя в угол, стряхнул с одежды остатки скудного ужина. Дверь с треском распахнулась, в комнату ворвался дрожащий свет факелов, тяжело дыша, ввалились люди.
– Бей его! – крикнул кто-то.
Один из ворвавшихся вскочил на кровать и, высоко занеся меч, вонзил его в покрывало. На секунду опешив, он мотнул головой, ища жертву.
Сумка описала в воздухе дугу и смела несостоявшегося убийцу с кровати. Герцог сорвал с пояса нож и вонзил его под ребра человеку с факелом, стоящему у дверей. Факел упал на пол вслед за телом. Мечу герцог упасть не дал. Не дал он уйти и третьему убийце, нанеся два точных удара в грудь и живот. Остался один, но он не спешил вылезать из-за кровати. Лерой выглянул за дверь. Коридор был пуст, и в нем было тихо. «Как в гробу», – подумал герцог, прикрывая дверь, и ему не понравилось собственное сравнение.
Прикрыв дверь, он отошел к стене напротив кровати и выставил перед собой оружие.
– Вылезай! – спокойно сказал он. Убийца затих, не сделал даже движения и, казалось, перестал дышать.
– Вылезай, сучий сын! – зарычал герцог. – Обещаю, если выйдешь сам, останешься жив.
Убийца молчал. Герцог, ступая как можно тише, боком двинулся к кровати. Ему предстояло пройти перед окном, и луна, выплывшая из-за листвы, могла спутать все карты.
– Ну же, вылезай! – крикнул герцог и вновь не получил ответа.
Он сделал несколько шагов, остановился, прислушался к тишине и медленно двинулся дальше.
Человек лежал в углу, раскинув руки. Рядом с телом тоненькой струйкой текла кровь, а из спины торчал кончик его же меча.
– Твою мать! – выругался герцог и опустил меч. – Чтоб тебя, сука криворукая, черти на вертеле жарили!
Герцог осмотрел тела. Осознавая всю бесполезность этого занятия, обыскал их. Ругнулся, ничего не найдя. Поднял сумку, пристегнул меч к поясу и, еще раз выругавшись, покинул комнату.
Он не хотел оставаться там, где его только что хотели убить. Он пошел вниз, к караулке, и, уже дойдя до нее, подумал, что надо было идти в другом направлении, к покоям короля. Если убийство задумал Тантрин, его людей не остановит ничего, они убьют его и в караулке. Но сворачивать поздно, и он вошел в помещение ночной стражи.
За узким столом, прикрытым потертой тряпкой, сидел сам князь. Его одежда не блистала роскошью и была покрыта толстым слоем пыли. Перед князем, вытянувшись в струну, стоял лейтенант стражи. Князь смотрел на лежащий перед ним листок и, озабоченно почесывая лоб, что-то говорил лейтенанту. Герцог сделал шаг внутрь, дверь скрипнула и привлекла внимание князя и стражника.
Глаза князя округлились, его тонкие брови поползли вверх.
– Герцог? – проронил он и перевернул листок. – Что вы тут делаете?
Лерой молчал, пытаясь угадать мысли князя. Его слегка успокаивало, что князь и в самом деле казался удивлен его появлением. Но князь мог и притвориться. Притворство в их роду в крови.
– Простите, – пришел в себя князь, – но мне кажется, вам не присылали приглашения. Последнее время вас так сложно найти. Вы все время в разъездах. – Глазки князя сузились, он стремился разгадать мысли герцога.
– Приглашение на что? – спросил герцог.
– Я толком не знаю, – пожал плечами князь, – последнее время я чувствую себя гостем в своем доме. Да вы проходите, не стойте в дверях. Хотите вина или еды?
– Нет, спасибо, – ответил герцог, излишнее радушие князя насторожило его. Захотелось бросить всю эту затею и убежать, удрать не только из Лесфада, но и из страны. Но он поборол это желание и, одарив князя улыбкой, прошел внутрь.
– Бог ты мой! – Князь вскочил. – Да на вас кровь, что случилось, вы ранены?
– Нет, – ответил герцог, присаживаясь к столу и разглядывая свою одежду. – Это не моя кровь. Меня только что пытались убить.
– Кто? – едва вымолвил князь.
– Ваши люди, – спокойно ответил герцог. – Кто еще может попытаться это сделать в вашем доме?
– Какого черта? – Князь зарычал и перевел взгляд на лейтенанта. – Объясните, Волер, что тут происходит?
– Не знаю, – пожал плечами лейтенант, побледнев, словно простыня. – Я вообще не знал, что господин герцог здесь, в Лесфаде…
– Что? – взревел князь. – Ты стоишь на воротах и не знаешь, кто проник в мой замок?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128