– спросил герцог.
– Того же, чего и вы, – ответил человек.
– Тоже все внутри горит с перепоя? – Герцог попытался улыбнуться, вышло не очень.
– Простите, я как-то не подумал. – Человек встал и, налив в кружку воды, протянул ее герцогу.
Лерой пил жадно, большими глотками, стараясь залить горящие внутренности. Допив, он с жалостью взглянул на дно и вернул посуду.
– Еще хотите? – спросил незнакомец. – Может вина?
– Нет! – Лероя чуть не вывернуло. – Лучше воды. – Как вас зовут? – спросил он, выпив и вторую кружку.
– Даен Тенеро. Я винодел и ваш поставщик, если вы помните.
Герцог вспомнил его. Они говорили долго, обсуждая дела королевства и их личные. Они беседовали, не касаясь темы, что волновала их обоих.
– Из города можно выбраться? – Лерой решил перейти к основным вопросам.
– Можно, – ответил винодел. – Правда, ход больше подходит для крыс, нежели для людей. Но выбраться можно. Как вы думаете, король что-то предпримет?
– Без сомнения, – ответил Лерой, закидывая в рот виноград, – конечно, предпримет. Вы бы стерпели, если бы на ваш виноградник пришли соседи и сказали, что он теперь их?
– Нет, – засмеялся винодел. – Не стерпел бы.
– Вот и он не стерпит, – закончил Лерой. – Надо весточку бы отправить.
– Вы хотите уйти?
– Хотел, но думаю, от меня тут больше пользы будет. К тому же у меня тут дела и надо их решить, раз уж оказался в западне. У вас есть надежные люди?
– Конечно.
– Тогда сделаем так.
И Лерой во всех красках описал спонтанно созревший план.
Вечером он окончательно перебрался к виноделу. Своих людей он найти не смог. Три дня спустя часть паарцев снялась и направилась к Длалину.
Стоя на крыше винодельни, герцог видел, как они стройными рядами выходили через западные ворота. Видел, как развеваются штандарты, видел улыбки на лицах солдат, видел гордость, с какой их вели командиры.
Но видел он и то, как смотрели на них встречные прохожие, какими взглядами они провожали паарцев и какие слова шептали им вслед. Он видел это и радовался, Станрогт еще не потерян, еще ничего не потеряно, и Лорд еще свое получит. Только не земли это будут, ох не земли.
Спустившись в подвал, герцог придвинул лампу и сел за письмо королю.
Глава 15
ВОЙНА
Какая сволочь придумала сообщать самые мерзкие новости утром? Еще и мозги не проснулись, а тебя уже хватанули по голове кувалдой. Какая сволочь вообще придумала утро?
Нас выгнали под дождь и построили на плацу. Дождик-то весенний, теплый совсем, да что-то как-то нерадостно. Строй неровно покачивался в такт шагов идущего вдоль него капитана. Тот шел медленно, недовольно вращая глазами и теребя рукой седые усы. Вторая рука его была спрятана за спиной и время от времени дергалась, желая огреть по непроснувшейся морде одного из нас.
Сам он подтянут, гладко выбрит, не считая великолепных усов. Одет как с иголочки, чистый, без единого пятнышка мундир, блестящие даже под дождем сапоги. И где только он умудряется брать такую кожу, ну не начищает же он их каждое утро.
Нам всем до него далеко. Что мы – солдатня, у кого пуговицы не хватает, у кого грязь на сапогах засохла, а кто и весь грязный. Он же военный до мозга костей, в таких влюбляются богатые дамочки. А нам остаются шлюхи из дешевых кабаков.
– Лейтенанты! Привести в порядок людей! – Капитан недовольно покачал головой. – Да окатите их водой, что ли. Сонное царство. – Он сплюнул. – Вояки, мать вашу!
Народ вокруг забегал, засуетился. Лейтенанты рычали на сержантов, те пинали капралов, а уж они-то народ нежадный, щедро раздавали затрещины зазевавшимся. Капитан ворчал, поторапливая и без того исходящих паром младших офицеров.
Молот подошел ко мне.
– Проснулся? – спросил он, улыбаясь, что твоя жаба на солнышке.
– Какого хрена? – зашептал я. – Ты что, предупредить не мог, я бы тогда из увольнительной раньше вернулся. Даже бросил бы дело на полдороге ради этого. – Я задумался. – Хотя нет, не бросил бы, у нее такие формы.
– Смотри, – засмеялся он, – узнает Аделька о твоих похождениях, как отпираться будешь?
– Откуда это она узнает? Ты, что ль, скажешь?
– Ну я не я, но добрые люди всегда найдутся. Трепа, например.
Я медленно обернулся и нашел его. У-у гад, стоит, улыбается, и все ему нипочем: и дождик, и побудка в такую рань. Странно, что пасть свою закрытой держит.
– Да не боись ты, – продолжал Молот. – Если он хоть слово вякнет, я ему сам голову оторву. Ты же мой брат. Вот если бы она была моей сестрой, тогда… – Он мечтательно закатил глаза.
Таков он, мой брат. Пользуется тем, что у него кулаки больше, чем многие, шибко умные головы, вот и издевается над всеми. Никто в здравом уме не посмеет сказать ему и слово поперек. Никто, кроме меня. Я же его брат. Вот он мне и угрожает, а после того, как мне погоны повесили, и вовсе мечтает шею свернуть.
Я открыл рот, чтоб достойно ответить на его недостойное поведение, и тут же его закрыл.
– Что за разговоры, Молот? С братом не натрепался? – Капитан усердно мял руки. Выбирает, кому достанется первая плюха.
– Нет, господин капитан. – Молот вытянулся в струнку. – У нас, как всегда, все в порядке. Все готовы. Ко всему. А с братом говорю – так не виделись давно.
– Да, – капитан обвел нас глазами, – непохоже, – добавил он, оглядывая весь строй. – Вид у вас, словно вы все вместе всю ночь куролесили. Но все же у тебя лучше, чем у остальных, – подобрел капитан. – Это еще что такое? – Его взгляд метнулся нам за спину и уперся во что-то жуткое. Глаза выкатились, озлобились, усы взлетели, а нижняя губа мелко задрожала.
Я боялся повернуться, боялся смотреть. Если та штука за спиной навела такой ужас на капитана, то что же будет со мной?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128