— Но я никак не могу оставить здесь Роя. Для него это все равно что оскорбление.
Йони покачал головой:
— Звучит как-то ненормально, но, может быть, оно и так. Ну ладно, проходи с ним в переднюю, я вынесу туда лимонад. Мне и самому неохота париться там в духоте.
Пивной бар Хилтуски был отвратительным местом. Каким-то темным и затхлым. А сама Хилтуска в своем грязном переднике, с гнилыми зубами и торчащими во все стороны патлами походила на ведьму.
К тому же она еще и беспрестанно ворчала. На всех. Но любители пива терпели. Ведь здесь это был единственный пивной бар.
Странно, что человек занимался делом, которого не любил. У них на Окраине тоже был бар — полная противоположность здешнему заведению. Светлый и чистый. Веселое место. Держал его Яска — опрятный человек и большой шутник. Все верили ему на слово — как любители пива, так и любители игральных автоматов.
Йони прислонил велосипед к фонарному столбу и указал большим пальцем на дверь:
— Идем!
В заведении Хилтуски было так темно и так накурено, что не хотелось туда заходить.
Стойка — слева от двери, и перед ней большая очередь. Йони пристроился в хвост, оставив за собой дверь наполовину открытой.
Хилтуска, как всегда, заворчала:
— Хватит с меня щенков… Вваливаются чуть ли не каждый раз, как дверь открывается. И чего вы не сидите дома, путаетесь под ногами у взрослых?
— Я у вас долго не задержусь, — сказал Йони. — Вот только попью и сейчас же улетучусь.
— Я ничего не продаю несовершеннолетним, — злобно бросила Хилтуска.
— Я пришел не пиво пить. Дай мне бутылку лимонаду, красного, вон оттуда.
Хилтуска открывала бутылки пива и протягивала их стоявшим в очереди. Брала деньги, пробивала чек в кассовом аппарате и давала сдачу.
— Здесь есть и другие, они тоже могли бы улетучиться. Из-за вас придется прикрыть бар, — продолжала брюзжать Хилтуска.
— Как так? — спросил знакомый голос из клубов дыма. Это был Лауронен, очевидно, он бросал стрелки в мишень или пытал счастье на игральном автомате.
— Людям тошно смотреть на вас. И это не удивительно. У меня тоже портится настроение, когда кто-нибудь из вашего брата является сюда, — сказал один из любителей пива.
— Хилтуска совершенно права, — откликнулся другой, сидевший за ближайшим столиком. — Выдрать бы их хорошенько ремнем да заставить работать.
— Чья бы корова мычала, а твоя молчала, — засмеялся Лауронен. — А тебя кто-нибудь видел на работе? Небось и сейчас пьешь пиво на деньги жены.
Хилтуска перестала отпускать пиво, перегнулась через прилавок и прокричала:
— Может, эти болтуны уберутся отсюда или мне вызвать полицию?
— Полицейские являются сюда по вечерам и без вызова, — отрезал Лауронен.
Тут Хилтуска посмотрела сквозь щель приоткрытой двери и увидела Роя.
— Вход с собаками категорически запрещен! — завизжала она. — Сейчас же звоню в полицию!
Йони отпрянул от прилавка и шмыгнул в переднюю.
Ребята вместе с Роем были уже у наружной двери, когда Лауронен с дружками вышли из помещения бара.
Они остановились в дверном проеме.
— Скажи, Хилтуска, своим полицейским еще и о том, что не мешало бы им присматривать вот за этими твоими завсегдатаями. Ведь ты продаешь пиво совершенно пьяным! — крикнул Лауронен и вместе со своей ватагой профланировал через переднюю.
На крыльце они остановились.
— Да ведь это «Ловииса-два», черт побери! — воскликнул Лауронен так, словно не узнал Йони в заведении. — И начальник штаба со своей собакой…
Тон, каким говорил Лауронен, не сулил добра. Если минуту назад они были союзниками, то теперь союзу пришел конец.
— Прямо-таки при исполнении служебных обязанностей, как я погляжу!
Йони совершенно спокойно придерживал свой велосипед с сумками.
— Ты чем-нибудь недоволен, Лауронен? — спросил он через плечо.
— Возможно. Насколько мне помнится, я никому не сдавал этого района.
Йони молча поправлял сумки с газетами.
Томи крепко держал Роя у ноги. Он был уверен, что собака почуяла угрозу в словах Лауронена.
— Как громко надо говорить, чтобы дошло до самой «Ловиисы»? — осведомился Лауронен.
Его дружки, стоявшие на лестнице, засмеялись. Их было четверо.
Йони приподнял велосипед за переднюю вилку и взглянул на Лауронена.
— Твой район, насколько мне известно, это котельные многоквартирных домов. А по мне — так где угодно. Меня это не интересует.
Лауронен спустился на две ступеньки ниже.
— Может статься, что заинтересует, и очень скоро… А ты, Томи, убирайся отсюда со своей собачонкой! Мы сами тут разберемся.
— Пятеро против одного, — уточнил Томи.
Лауронен пропустил его слова мимо ушей. Он с дружками следил за Йони, который провел велосипед перед самым их носом.
Томи приготовился к самому худшему.
— В твоем распоряжении два подъезда на размышление, «Ловииса-два»! — объявил Лауронен. — Мы будем ждать тебя у подъезда «В». Там ты либо откажешься от доставки газет, либо получишь сколько надо.
Йони остановился, оглянулся назад.
— Я не уйду отсюда, прежде чем последняя газета не окажется в своем ящике, хоть собери перед подъездами весь свой род, вплоть до бабушек и прабабушек.
Йони отвернулся и пустился в путь. Он остановился перед подъездом «А», выхватил кипу газет, перекинул их через руку, поставил велосипед у дверей и исчез в подъезде.
Лауронен посмотрел на Томи:
— Так ты слышал, что я тебе сказал?
— Мальчик с собакой хочет получить по уху, — пояснил один из дружков Лауронена.
Томи сопровождал их, соблюдая дистанцию в несколько метров. Затем пересек наискось эту крайнюю улицу города и пошел в сторону рощи. Не то чтобы он собирался пуститься наутек — он не боялся их, когда Рой был с ним, — просто он хотел с тротуара сквозь окна лестничной клетки видеть Йони.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66