Не выставили ни одной лошади и Фергасоны, хотя он заметил их прибытие на конюшни час назад. Синджин упрекал себя за неустанный интерес к Челси и ее поиск. Он внимательно изучал их приближение, ее не было с ними.Ее младший брат, Колин, был одет в голубой шелковый костюм жокея. Что произошло? Она отреклась от их спора? Ее отец не дал согласие на участие в скачках в Ньюмаркете?Женщина-жокей произвела бы фурор, хотя иногда они участвовали в более мелких скачках и, как правило, по прихоти какого-нибудь благородного лорда. Но определенно мисс Фергасон сегодня нет.Словно в ответ на его упавшее настроение, низкие тучи на небе приобрели серый отлив, поднялся ветер, и признаки надвигающейся холодной влажной погоды повисли в воздухе. Олим только косо посмотрел на Синджина, когда тот с необычной резкостью отдавал приказания Фордхэму на старте.Фордхэм успокаивающе сказал:— Нечего беспокоиться.Синджин понял, что был груб, улыбнулся с сожалением и извинился:— Я, наверное, устал. Прости меня. — Произнесенные слова лишь вновь пробудили воспоминания о мисс Фергасон, еще более омрачая его состояние. Он напомнил себе, что хорошеньких маленьких деревенских мисс уже достаточно, даже с облаком солнечных волос и замечательным знанием лошадей. Он уже не ребенок в отношениях с женщинами. Они были удовольствием, но необходимостью — никогда.В скором времени лошадей вызвали на старт. Синджин взглянул на двигающихся к стартовой линии участников, и его внимание сразу же привлек жокей Туна. Ему показалось, что мелькнул светлый локон; добродушное настроение было восстановлено.Челси и Колин были очень дружны, и, когда сестра рассказала брату о возможности выиграть пятьдесят тысяч экю, если она займет его место жокея на Туне, Колин сразу же согласился.Колин облачился в голубые шелка графов Дамфрисских, так же как Челси, находясь дома. Приехав на поле скачек позже всех и спрятав свой костюм под плащом, Челси заняла место Колина в седле прямо перед вызовом на забег Аркадии. Отец и братья делали ставки и не заметили подмены. Только их конюх Рос знал об обмане. Восемнадцатилетний юноша, полувлюбленный в Челси, охотно согласился им помочь.— Ты все равно лучше всех скачешь на нем, — застенчиво сказал он, помогая ей закинуть ногу. — Но когда твой папа начнет кричать, я ничего не знал.Именно Рос провел ее вдоль линии, где столпились болельщики рядом со стартом, и он оставался с ней до последней минуты, помогая успокоить Туна.— Просто дай ему волю, — сказал он в качестве последнего наставления. — Хотя ты ведь лучше меня знаешь, как обращаться с этим красавцем, — добавил он и дотронулся до носа Туна на удачу.И Челси осталась одна сзади толпящихся лошадей, ее сердце сильно билось, она в десятый раз поправляла поводья, чтобы они скользили как шелк между пальцев, в последний раз проверяла застежки на стремени, расслабляя на три счета мускулы бедер, чтобы Тун не чувствовал ее напряжения.У нее был шанс выиграть деньги, чтобы заплатить — кредиторам отца, а также шанс купить собственную свободу. Но другие, грешные мысли говорили ей, что проигрыш вовсе и не проигрыш. Разве не так?Несмотря на суету, царящую на старте, Фордхэм заметил своего противника, сидящего на Туне, и начал понимать серьезную заинтересованность герцога в победе. Верхом сидела молодая леди или очень красивый мальчик, но, учитывая амурные предпочтения герцога, первое было вероятнее. Она держала свою лошадь немного в стороне от толпы без видимого усилия, а, по слухам, огромный чалый не был спокоен. Видимо, она была первоклассной наездницей.И когда флаг упал, Фордхэм увидел, что он стартовал первым, Мамелуке предпочитал, чтобы следовали за ним.Челси, теснимая на старте жокеем герцога Бофортского, думала сначала, что это было из-за предстартовой толпы, пока, спустя три длины, его лошадь не столкнулась с ней снова. Взглянув, она увидела его кривую усмешку, так же как и поднятый кнут, и едва увернулась от удара.— Нам не надо сучек верхом на лошадях, поняла? — прокричал он, обгоняя ее.— Паршивая дрянь почти ударил ее! — прошептал Синджин, схватившись за изгородь, не в состоянии ей чем-нибудь помочь.Добившись большей скорости от Туна, Челси поравнялась с Петронелем герцога Бофортского и, перерезав ему путь, заставила жокея придержать лошадь, чтобы не врезаться в нее.— Я не сука, — сказала она в тот момент, когда он дернул лошадь в сторону, не более чем в нескольких сантиметрах от нее. И мило улыбнулась, как сделала бы леди.Тун, наконец, пустился вскачь в полную силу, он, действительно, несся с бешеной скоростью. Без кнута и плети Челси направляла лошадь на мощного скакуна Синджина Мамелуке. Жеребец герцога шел на четыре или пять корпусов впереди и еще три лошади рядом с ним. И тогда она стала разговаривать с Туном низким проникновенным шепотом, ему хорошо был знаком ее голос.Она тренировала его, и он бежал для нее лучше, чем для кого-либо. Он слегка прижал уши, и она почувствовала, как удлиняется его шаг. Тун обошел лошадь, скачущую с внешней стороны, словно она стояла на месте, и, подойдя к другой, казалось, еще увеличил скорость. Тун обошел последнюю лошадь прямо перед подъемом в гору, но Мамелуке взбирался на гору, словно его энергия была бесконечной.— Черт с ним, — прошептала Челси. — Он не будет вечным победителем. — Давай, Тун, мой красавец, ты можешь сделать это…«Черт возьми, — выдохнул Синджин. — Ее лошадь взлетела на гору. Она рядом с тобой, Фордхэм, — про себя предупредил он. — Дьявол, двигайся же! — Дочь графа Дамфрисского умела скакать, как ангел или как дьявол, — подумал он с усмешкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127