– И все за рулем. Меня у обочины “КамАЗ” дожидается.
– Как же вы за рулем-то сидите?! – воскликнула Лена.
– А вот так и сижу. Потому как я хулиганом работаю.
При этих словах Баз глянул на мужчину внимательно:
– Но ведь так нельзя.
– Что – нельзя? Хулиганом работать? – Водитель “КамАЗа” уселся за их столик.
– Нельзя столько пить.
– А как же иначе? – Он вновь глотнул из бутылки. – Иначе никак с главной хулиганкой не сладишь…
– Главная хулиганка? – Лена поддерживала разговор, не зная теперь, как из него выпутаться, – незнакомец попался на редкость разговорчивый. И глядел по-доброму. Послать его на все четыре стороны было неудобно.
– Ну да, жизнь, она и есть главная хулиганка. А у нас в Суетеловске она особое хулиганство учинила.
– Суетеловск… – эхом отозвался Баз. Незнакомец уперся в него взглядом.
– Васька! Васька Зотов! Ну, точняк! Ты! А мы уж думали, ты за бугром живешь, бешеные бабки зашибаешь, а нам, хулиган такой, не шлешь баксы! Зажимаешь! А ты раздобрел, круглый стал, ну что твой колобок, на ихних Макдональдсах.
– Я вас тоже узнал, Григорий Иванович. – Баз улыбнулся куда шире, чем обычно.
– Какой я тебе Григорий Иваныч! Был Григорий Иваныч, да весь вышел. Ты меня, как прежде, дядей Гришей зови. Я ж хулиганом работаю. – Он вдруг потускнел, потянулся к бутылке, да так и замер. – Ты ведь не знаешь, поди, что Машенька моя пропала.
– Не знаю… – Губы Зотова скривились, как будто он все еще пытался улыбаться, но не получалось.
– Десять дней уже как. И с тех пор о ней ни слуху ни духу. Девятнадцать лет девке.
Все сидели, глядя в тарелки. Потом Стен встал, подошел к стойке и заказал литровую бутылку водки. Вернулся, сел. Все по-прежнему молчали.
– Похитили? – сухо спросил Баз.
– Кто ж ответит? Менты искали – не нашли. Объявления сам расклеивал. Да что толку! Ушла из дома и не вернулась… А ведь она такая красавица у меня выросла – загляденье. Ухажеров было – тьма. Глазенки-то у нее хулиганские. Как глянет, сразу наповал. У нее и свадьба была уже назначена… Да что теперь! – Дядя Гриша махнул рукой. – Мне присоветовали к колдунам в Темногорск ехать. – Он откупорил бутылку, разлил по стаканам, один Роман накрыл свой ладонью. – Говорят, они по фот-ке кого угодно найти могут. Вот и еду. Только, думаю, выдумки это.
– Дядь Гриш, вы только что угадали счастливый билет! – встрял в разговор Юл. – Потому что с нами сейчас самый крутой колдун на свете. Он эту вашу Машу хоть под землей найдет.
Лена покачала головой. Впрочем, Юл и сам заметил, насколько двусмысленно прозвучали его слова, и сконфузился.
– В самом деле – колдун? – Дядя Гриша с подозрением оглядел Романа. – А может, ты всего лишь хулиган, а?
– Не без этого. Баз, у тебя тарелка в вещах сохранилась?
– Ну да…
– Неси сюда. – Колдун вытащил из кармана джинсов флягу с пустосвятовской водой. – Место не слишком подходящее, но все равно можно попробовать.
Баз бегом кинулся за тарелкой.
– Изменился я очень, – вздохнул дядя Гриша. – Раз племяш не узнал.
– Григорий Иванович, – Лена тронула нового знакомца за плечо, – а что в милиции сказали? Расследование было?
– Тебя как зовут?
– Лена.
– Куришь?
– Нет.
– Так бери вместо сигареты, – он протянул ей конфетку.
Она сказала “спасибо” и взяла.
– Какое расследование, Леночка, сама посуди? Таких пропавших у них сотни да тысячи. Случайно если только найдут во время облавы или шмона. Может, она уже за бугром в борделе каком хулиганит.
– Неужели никакой зацепки?
– Так ведь другие тоже хулиганами работают. Разве я один? – ухмыльнулся Григорий Иванович. Ухмылка вышла грустной. И даже новый глоток из “волшебной” бутылки не помог.
Баз вернулся с тарелкой и торжественно водрузил ее посреди стола. Колдун вылил в нее всю воду из фляги. Больше запаса пустосвятовской воды не было, остальная сгинула в мнимом Беловодье.
Роман взял дядю Гришу за руку, опустил его ладонь на поверхность воды, сверху накрыл своей рукой. Все ждали, боялись дышать. Вода плеснула, замутилась и обратилась стеклом. И в зеркале этом отразилась какая-то комната. Современная квартирка, низкопотолочная, с оконцем, затянутым потерявшими цвет шторами. Продавленный диван. На диване – какая-то женщина. Спит. Накрыта дешевеньким покрывалом. Растрепанные русые волосы прикрывают лицо. Вот она вздохнула, повернулась, попыталась встать. Курносый носик, пухлые губы, веки набрякли. Под левым глазом застарелый желто-зеленый синяк. Покрывало сползло. Теперь видно, что на женщине сомнительной чистоты лифчик и трусики. Нельзя сказать, красива она или нет, потому как измучена до крайности.
Роман, за миг до того предвидя, что дядя Гриша сейчас завопит, коснулся его плеча, и тот лишь беззвучно раскрыл рот. Роман передвинул тарелку. Все перевели дыхание и вновь замерли. Изображение зарябило – колдун проходил в своем видении сквозь стену. А далее стало ясно, что он смотрит с высоты на провинциальный городок. Внизу пролегала улица: магазинчики, стеклянный универмаг, лотки. Огромная вывеска “Казино” над кривобоким домиком, несколько кирпичных новостроек и подле заброшенный фундамент.
Колдун медленно повернул тарелку. Вот оно, окно квартиры, где они только что побывали. Четвертый этаж хрущобы. Роман хотел еще раз повернуть тарелку, но видение дрогнуло и пропало.
Дядя Гриша вновь открыл рот – давая понять, что место он узнал.
– Что ж это за хулиганство такое?! – рявкнул он, когда Роман вернул ему способность говорить.
– Что за место?
– Блядское авеню. У нас в Суетеловске.
– А женщина? Машенька?
– Она… – Григорий Иванович посерел лицом, вылил остатки из литровой бутылки к себе в стакан, хлопнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124