Ч спросил доктор Рамос.
Ч Я разозлилась, Ч ответила Джанет Росс. Ч Разозлилась. Просто из себя
вышла. Представляете: эта сестра стоит и смотрит! И притворяется, будто ни
чего не понимает, что происходит, а сама все прекрасно понимает!
Ч Вы разозлились на… Ч доктор Рамос не закончил.
Ч На хирургов. На Бенсона. Они захотели Ч и сделали. Я же им с самого начал
а говорила Ч с самого первого дня, Ч что это дурацкая затея, очень опасн
ая затея, но Эллис, и Моррис, и Макферсон Ч все они только и мечтали об этой
операции. Они все такие самодовольные. Особенно Моррис. Когда я увидела е
го в реабилитационной… Как он снисходительно разговаривал с Бенсоном
Ч а тот, бедняга, был бледный как полотно, весь перевязанный, в проводках
Ч я просто рассвирепела.
Ч И почему?
Ч Да потому, что он лежал там такой бледный, потому что… А!
Она осеклась, подыскивая слова для ответа, но так и не придумала ничего пу
тного.
Ч Насколько я понимаю, операция прошла успешно, Ч сказал доктор Рамос.
Ч И многие люди, перенесшие тяжелую операцию, теряют цвет лица. Так что же
вас так вывело из себя?
Росс молчала.
Ч Не знаю, Ч наконец пробормотала она.
Она услышала, как доктор Рамос пошевелился в кресле. Его она не видела: она
лежала на кушетке, а доктор Рамос сидел у нее в изголовье. Наступила долга
я пауза. Она уставилась в потолок и попыталась придумать, что бы сказать. Н
о мысли ее путались, и ничего здравого в голову не приходило. Доктор Рамос
сказал:
Ч Вам представляется важным присутствие сестры.
Ч Разве?
Ч Вы же сами упомянули про нее.
Ч Я не заметила.
Ч Вы сказали, что сестра находилась в палате и прекрасно понимала, в чем
дело… Так что именно происходило?
Ч Я рассвирепела.
Ч Но вы не знаете отчего.
Ч Знаю. Из-за Морриса. Он такой самодовольный.
Ч Самодовольный, Ч повторил доктор Рамос.
Ч Чрезмерно самоуверенный.
Ч Вы сказали, самодовольный.
Ч Слушайте, я ничего не имела в виду конкретно. Это просто слово… Ч она о
секлась. Опять рассердилась. Она отчетливо слышала, как ее злость прорыв
ается в голосе.
Ч Ну вот, вы и теперь рассердились, Ч сказал доктор Рамос.
Ч Очень.
Ч Почему?
После долгой паузы она ответила:
Ч Они меня не послушались.
Ч Кто вас не послушался?
Ч Никто. Ни Макферсон, ни Эллис, ни Моррис. Никто.
Ч Вы говорили доктору Эллису или доктору Макферсону, что вы на них серди
ты?
Ч Нет.
Ч Но вы излили свой гнев на доктора Морриса?
Ч Да. Ч Он куда-то гнул, но она пока не понимала, куда именно. Обычно она мо
гла сразу все понять заранее. Но на этот раз…
Ч Сколько лет доктору Моррису?
Ч Не знаю. Он моего возраста. Тридцать, тридцать один Ч что-то около этог
о.
Ч Вашего возраста.
Это ее сводило с ума Ч его манера повторять за ней слова и фразы.
Ч Да, да, черт побери, моего возраста.
Ч Он хирург, как и вы.
Ч Да…
Ч Вам легче излить свою злость на кого-то, кого вы считаете своим ровесн
иком.
Ч Никогда об этом не думала.
Ч Ваш отец тоже был хирургом, но не был ровесником.
Ч Не надо только анализировать мои отношения с отцом!
Ч Вы все еще обозлены.
Она вздохнула.
Ч Давайте переменим тему.
Ч Хорошо, Ч ответил он тем добродушным тоном, который иногда ей нравилс
я, а иногда выводил из себя.

5

Моррис терпеть не мог проводить предварительные собеседования. В групп
у собеседования в основном входили психологи, и эта работа отнимала масс
у времени и душевных сил. Согласно последним статистическим сводкам, тол
ько одному из сорока пяти новых пациентов ЦНПИ требовалось серьезное ле
чение в стационаре. И только у одного из восьмидесяти трех стационарных
больных подтверждалось наличие мозговых травм, повлекших за собой расс
тройство поведения. А это означало, что все эти собеседования по большей
части просто пустая трата времени.
В особенности так обстояло дело со случайными пациентами. Год назад Макф
ерсон принял политическое решение: со всяким, кто каким-то образом узнал
про существование ЦНПИ и сам пришел на прием, должна проводиться беседа.
До сих пор, естественно, большинство людей обращались в Центр по направл
ению лечащего врача. Однако, по мнению Макферсона, репутация Центра напр
ямую зависела от успешного лечения больных, попавших к ним по личной ини
циативе.
Макферсон также считал, что все штатные сотрудники Центра должны время о
т время проводить собеседования. Моррис два дня в месяц работал в неболь
шой комнатке, разделенной пополам стеклом с зеркальной поверхностью. Се
годня был один из его дней, но ему страшно не хотелось тут сидеть. У него ещ
е не прошло возбуждение после утренней операции, и ему было тошно терять
время на это скучнейшее занятие.
Он бросил несчастный взгляд на вошедшего в кабинет пациента. Это был мол
одой длинноволосый парень лет двадцати пяти, в полотняных штанах и свите
ре.
Моррис встал.
Ч Я доктор Моррис.
Ч А я Крейг Бекерман. Ч Рукопожатие неуверенное и слабое.
Ч Пожалуйста, садитесь. Ч Моррис указал на стул перед своим столом. За с
пинной стула располагалась прозрачная стена-зеркало. Ч Что вас привел
о к нам?
Ч Я… мм… Мне просто любопытно. Я о вас читал, Ч сказал Бекерман. Ч В журн
але. Вы тут делаете операции на мозге.
Ч Верно.
Ч Ну вот… мм… мне и интересно.
Ч В каком смысле?
Ч Ну, в той журнальной статье… Здесь можно курить?
Ч Конечно. Ч Моррис подвинул к Бекерману пепельницу.
Бекерман достал пачку «Кэмела», вытряс одну сигарету на стол и закурил.
Ч Итак, журнальная статья…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66