Три мертвенно-бледные худенькие девочки, втиснувшиеся за одн
у парту, были, конечно, дочки Коттонов. А маленькая красавица с длинными те
мными локонами и карими глазами, бросавшая поверх своей Библии кокетлив
ые взоры на Джека Джиллиса, была, без сомнения, Прилли Роджерсон, отец кото
рой недавно женился во второй раз и привез дочку домой из Графтона, где он
а жила у бабушки. Догадаться, кем была сидевшая на задней парте высокая не
уклюжая девочка, которой, казалось, мешали собственные руки и ноги, Ане не
удалось, но позднее выяснилось, что зовут ее Барбара Шоу и что она приехал
а в Авонлею к своей тетке. Ане также предстояло узнать, что, если Барбара к
огда-нибудь умудрялась пройти по проходу между партами, не споткнувшись
ни о свои, ни о чужие ноги, ее одноклассники записывали этот поразительны
й факт на стене у школьного крыльца, с целью увековечить память о нем.
Но когда Анины глаза встретились с глазами мальчика, сидевшего на первой
парте, против ее стола, она ощутила странную легкую дрожь, как будто это и
был тот гений, которого она искала. Аня поняла, что это Пол Ирвинг и что мис
сис Линд была совершенно права, предполагая, что он будет заметно отлича
ться от авонлейских детей. Но более того, Аня осознала, что он не похож не т
олько на авонлейских, но и на любых других детей и что из синих глаз, смотр
евших на нее так пристально, стремилась к ней нежная душа, душа сродни ее с
обственной.
Она знала, что Полу десять лет, но выглядел он не больше чем на восемь Ей ни
когда не доводилось видеть более красивого детского лица: необыкновенн
о тонкие и выразительные черты, в обрамлении каштановых кудрей. У него бы
ли прелестные полные темно-красные губы, которые мягко касались друг дру
га и, чуть изгибаясь, кончались тонкими уголками, почти исчезавшими в глу
боких ямочках. Выражение лица было спокойное, серьезное, задумчивое, сло
вно дух этого ребенка был гораздо старше тела. Но когда Аня легко улыбнул
ась ему, это выражение растворилось в неожиданной ответной улыбке, в кот
орой, казалось, просияло все его существо. И самым чудесным было то, что ул
ыбка эта возникла невольно, без какого-либо умысла или даже намерения, но
просто как отражение души, необычной, утонченной, прекрасной. Этот мимол
етный обмен улыбками навсегда сделал Аню и Пола верными друзьями, прежде
чем они успели сказать друг другу хоть слово.
День прошел как во сне. Впоследствии Аня никогда не могла его ясно вспомн
ить. Ей казалось, что это не она, а кто-то совсем другой вел уроки, слушал уст
ные ответы, проверял примеры, давал письменные задания. Дети вели себя до
вольно хорошо; имели место только два нарушения дисциплины. Морли Эндрюс
был уличен в том, что развлекался во время урока, пуская по проходу между
партами пару сверчков на нитке. Аня поставила его на час возле классной д
оски и - что Морли пережил гораздо болезненнее - конфисковала сверчков. Он
а посадила их в коробку и на пути домой выпустила в Долине Фиалок, но Морли
был абсолютно уверен, и тогда и впоследствии, что она унесла их домой для
собственного развлечения.
Другим преступником оказался Энтони Пай, который вылил остатки воды из б
утылки для мытья грифельной дощечки за шиворот Орилии Клэй. Аня задержал
а его в классе во время перерыва и побеседовала с ним о том, какого рода по
ведение ожидается от джентльменов, заверив его при этом, что они никогда
не льют воду за шиворот дамам. Она добавила, что хочет, чтобы все ее ученик
и были джентльменами. Наставления были очень мягкими и трогательными, но
, к несчастью, Энтони остался к ним совершенно равнодушен. Он выслушал ее м
олча, все с тем же угрюмым выражением, а выходя из класса, презрительно зас
вистел. Аня вздохнула, но затем утешилась мыслью о том, что завоевание при
вязанности одного из Паев, подобно строительству Рима, не может быть дел
ом одного дня. В сущности, оставалось под вопросом, способен ли вообще кто-
либо из Паев на привязанность, но Аня надеялась, что с Энтони дело будет об
стоять лучше. Ей казалось, что он был бы довольно милым мальчиком, если бы
не его неизменная угрюмость.
Когда занятия кончились и дети разошлись по домам, обессиленная Аня упал
а на стул. Голова болела, и она чувствовала себя удрученной и обескуражен
ной. Настоящих причин для разочарования не было, так как ничего особенно
страшного не произошло, но в эту минуту Аня была очень утомлена и склонна
верить, что никогда не полюбит работу в школе. А как это ужасно - делать то, ч
то тебе неприятно, изо дня в день в течение... ну, скажем, сорока лет. Аня разд
умывала: расплакаться ли ей сразу же на месте или подождать, пока она окаж
ется в безопасности в своей белой комнатке в Зеленых Мезонинах. Прежде ч
ем она решила этот вопрос, на крыльце послышался стук каблучков и шелест
шелка, и перед Аней предстала дама, чей вид напомнил ей недавно услышанно
е критическое замечание мистера Харрисона в адрес одной разряженной ос
обы женского пола, которую он видел в одном из магазинов Шарлоттауна: "Она
выглядела так, будто картинка из журнала мод лоб в лоб столкнулась с ночн
ым кошмаром".
На новоприбывшей было бледно-голубое шелковое платье, с буфами, сборками
и оборками на всех тех местах, где только можно было поместить буф, сборку
или оборку. Голова ее была увенчана огромной белой шляпой из шифона, укра
шенной тремя длинными, но довольно потрепанными страусовыми перьями. Ву
аль из розового газа, обильно усыпанная внушительных размеров черными т
очками, спускалась со шляпы ей на плечи и развевалась за спиной, словно вы
мпелы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15