Элизабет ушла, а герцогиня вскоре закончила письмо, положила его в конверт, написала имя мистера Престона, а затем скрепила его собственной печатью.
Она отдала письмо Эбигейл, и та улыбнулась:
– Большое спасибо, ваша светлость. Сожалею, что мы должны расстаться так внезапно и при таких неприятных обстоятельствах. Знакомство с вами было честью для меня.
– Берегите себя, мисс Шоу, и идите с Богом. Надеюсь, все ваши желания и мечты сбудутся.
Незадолго до ужина Кристофер сидел в своем кабинете, ощущая, как пустота вновь медленно заполняет его жизнь. Хотя близкие друзья поймут то, что случилось с ним в юности, остальные станут смотреть на него совсем по-другому.
Эбигейл уехала. Она больше не пришла к нему, и он не мог винить ее в этом, особенно после того, как пригрозил ей, что запрет ее в поместье, как будто сейчас не XIX век, а Средневековье.
Даже сейчас он вздрагивал от отвращения к самому себе.
В дверь постучали. Кристофер решил притвориться, будто его здесь нет. Но в итоге чувство долга возобладало, и Кристофер сказал:
– Входите.
В кабинет заглянула его мать.
– Ты даже не поздороваешься со мной? – спросила она спокойным тоном.
– Не знал, что это ты.
Она села напротив его стола.
– Я пришла, чтобы поговорить с тобой о мисс Шоу. Кристофер поморщился.
– Перед тем как уехать, она разговаривала со мной, – продолжила герцогиня.
– О чем? – настороженно спросил Кристофер.
– О том, почему она приехала сюда и почему теперь уезжает.
– Значит, ты должна радоваться, что она покинула нас.
– Конечно. Ведь она уехала, потому что надеется помочь нашей семье.
Кристофер напрягся.
– Но ведь ты не поверила ей, не так ли? Еще одна статья только…
– Я думаю, женщина, которая любит тебя, сумеет написать статью, которая поможет тебе.
Кристофер остолбенел, он ушам своим не верил. Но, потом пришел в себя и воскликнул:
– Madre, о чем ты говоришь? Она не могла сказать тебе, что любит меня.
– Нет, она об этом не говорила. Но только влюбленная девушка может совершить такой поступок, зная при этом, что рискует вызвать твой гнев.
– Да, она уже рискнула и вызвала мой гнев. Я больше не хочу об этом говорить. Она не любит меня. – Герцогиня не стала возражать, лишь приподняла брови. Кристофер добавил: – Ее предательство еще хуже, чем-то, что сделала Мэдлин в «Таймс».
– Правда? – с любопытством спросила его мать. – Это потому, что ты ее любишь?
Нет, он не мог любить ее. Ему нельзя было любить Эбигейл, ведь у них нет будущего. Его мать много страдала из-за того, что ее не принимало общество. Эбигейл наверняка не хочет такой судьбы.
И она не любит его. Если бы любила, послушалась бы его и не уехала в Лондон, чтобы написать свою статью.
Эбигейл не была похожа ни на одну из женщин, с которыми ему доводилось общаться. Она ни за что бы, не стала повиноваться ему, у нее на все было свое мнение, и ей было все равно, что о ней думают другие.
А ему это было очень важно. Кристофер помнил, что в юности он был не таким. Куда же исчез тот молодой человек?
Его задавили чувство вины и ответственность за себя и свою семью, и он позволил им превратить себя в человека, который боится переходить границы благопристойности.
Кристофер совсем запутался и ощущал себя полным идиотом.
– Madre, я не могу любить ее, – мягко сказал он. – Этим я причинил бы ей слишком много боли.
Эбигейл приехала как раз вовремя, чтобы привести себя в порядок и успеть поужинать с родителями. Снимая дорожную одежду, она думала о том, как это странно – вновь быть самой собой. Ей было стыдно вспоминать, что она хотела сделать с Кристофером и его семьей, но она радовалась, что вовремя одумалась.
И все еще немного злилась на него за то, что он не поверил ей, не разрешил помочь.
Эбигейл чувствовала невыразимую печаль, потому что без Кристофера жизнь теперь покажется ей мрачной и однообразной. Однажды настанет день, когда его карета проедет мимо нее. Улыбнется ли он ей? Кивнет ли? Может быть, они даже наткнутся друг на друга на Бонд-стрит. Наверное, Кристофер сделает вид, что они знакомы, и это будет хуже всего.
Однажды она прочтет в газете объявление о его помолвке.
Но Эбигейл сдержала слезы. Она спустилась в столовую и поцеловала мать и отца. Отец прокашлялся и сказал:
– Жаль, что ты не известила нас заранее о своем приезде. Я бы пригласил на ужин мистера Уодсуорда.
Эбигейл посмотрела на мать, и та вымученно улыбнулась ей. Если Эбигейл могла противостоять Кристоферу, сможет противостоять и отцу.
– Папа, ты знаешь, как сильно я тебя люблю, но я не собираюсь выходить замуж за мистера Уодсуорда только потому, что он джентльмен. Лучше останусь старой девой.
Отец побагровел.
– Если ты и впредь будешь так себя вести, то этим дело и закончится.
– Когда ты начал знакомить меня с молодыми людьми и настаивал, что я должна скорее выйти замуж, я никак не могла понять, зачем ты меня принуждаешь к этому. В итоге я начала думать, что ты просто решил проявить свою власть надо мной.
Отец в изумлении открыл рот. Но Эбигейл не дала ему возможности возразить и продолжила:
– Но я больше так не думаю. Я знаю, что ты хотел защитить меня и мою маму, удачно выдав меня замуж. Я знаю, что дела в газете идут из рук вон плохо.
Родители переглянулись, и Эбигейл стало ясно, что мама тоже в курсе проблем. Это принесло ей немалое облегчение.
– Дела не так уж плохи, – запинаясь, сказал отец, – у нас немного упал тираж, но…
– Я знаю все, потому что последний год пишу статьи в «Морнинг джорнал».
Отец охнул и уставился на нее. Впервые в жизни он не нашелся, что ответить.
– Я начала писать отзывы о книгах, потом о пьесах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79