Воины пользуются ими, совершая ежедневное правило, радующе
е тело и дух, и обращаются с деревянными мечами не менее уважительно, чем с
о стальными. Это оттого, что они знают, каким страшным оружием способна бы
ть подобная “палка”. Ею можно добыть себе славу, отстоять честь и соверши
ть справедливость.
С нею выходят против врага, вооружённого настоящим мечом, и побеждают, и э
то есть признак великого мастерства.
И Винитар, и Волкодав были мастерами из мастеров… Попробуйте-ка взмахну
ть деревянным мечом так, чтобы он просвистел на лету: не сразу получится. А
их мечи пели на два голоса, пели уверенно и грозно, рисуя в воздухе прозра
чный узор, и воздух обретал твёрдость. Камни отскакивали с треском, как от
сдвоенного щита. Охотники остановились, смутившись. Такого, чтобы подбит
ому баклану слетели на помощь два хищных поморника, они явно не ожидали. П
еремазанный в грязи Шамарган сперва полз на четвереньках, потом кое-как
встал и заковылял, хромая, вперёд. Мешок, испещрённый и кое-где даже прорв
анный ударами камней, он по-прежнему не бросал. Волкодав и Винитар отступ
али следом, держа мечи наготове.
Их не преследовали. Это была не схватка врагов, тем более такая, в которой
стремятся победить или умереть. Это была охота. А кто полезет в зубы сильн
ому и огрызающемуся зверю Ц зачем, ради чего?
Всегда можно найти дичь полегче.
А если её нету поблизости Ц выждать, пока сильный ослабеет.
Или хитрость какую-нибудь изобрести…
Ц Куда теперь? Ц спросил Волкодав, когда все втроём они наконец укрылис
ь за большим камнем. Тот некогда свалился с обрыва, да так и остался стоять
, наклонившись и прильнув к обширному телу скалы, словно пытаясь заново с
растись с ним. Под камнем было даже относительно сухо. И более-менее безоп
асно. На время. Ц Ты многое здесь помнишь, кунс… Вырвемся?
Винитар покосился на него, их глаза встретились. Вот как оборачивался их
поход за Божьим Судом. Шли искать место для поединка, а довелось встать пл
ечом к плечу, защищая третьего. И кого? Шамаргана. Ни тем, ни другим особенн
о не любимого. Лицедей сидел на колючем щебне, забившись в глубину каменн
ого “шалаша”, и, ещё не успев отдышаться, всхлипывая и сопя, с напряжённым
лицом ощупывал сквозь штаны левую ногу выше колена. Двое воинов мельком
на него покосились. Доковылял сюда Ц значит, и дальше идти как-нибудь смо
жет. Им же думать теперь следовало подавно не о Шамаргане и не о достойном
завершении мести, посеянной годы назад, не о том, чья правда выше перед Бог
ами. Для начала следовало попробовать остаться в живых. Остальное Ц пот
ом. Будет жизнь Ц будет и время подумать о том, как лучше её употребить…
Так, во всяком случае, сказал себе Волкодав.
Винитара, судя по всему, посетили весьма сходные мысли. Он сказал, помолча
в:
Ц Рядом начинаются ущелья. Мальчишкой я изучил их лучше многих, потому ч
то любил здесь охотиться. Был путь и до моря, хотя что там теперь завалено
льдом, а что нет, я не знаю.
Куда стремится морской сегван? Ц подумалось Волкодаву.
К морю, конечно. Добрался до моря Ц значит, спасён! Вслух он спр
осил:
Ц А они с другой стороны они не подберутся? Винитар ответил с полной увер
енностью:
Ц Нет. Ц И пояснил, заметив его недоверчивый взгляд: Ц Там нельзя пройт
и. Там Понор.
У старейшины Клеща хватило соображения понять, что его верный Мордаш нал
аживается бежать из дому не во внезапном приступе дурости и даже не по лю
бовным делам. Клещ видел: потерявший покой пёс что-то силится ему объясни
ть и до последнего не хочет уходить самовольно, отрекаясь от его, хозяина,
над собой власти. Был бы Мордаш человеком, старейшина, пожалуй, усмотрел б
ы в его поведении борьбу между привычным долгом, помноженным на любовь,
Ц и неким высшим велением. Но это о человеке. Можно ли подобное сказать пр
о собаку?..
И каким образом беспокойство Мордаша было связано с непонятным предмет
ом, который принесла умирающая дворняжка и с которым Мордаш теперь нипоч
ём не хотел расставаться?..
Этот предмет он ненадолго доверил хозяину, пожелавшему рассмотреть. Кле
щ увидел перепутанный комок тонких верёвочек, бесформенный, слипшийся и
вонючий. Поистине подобная штуковина могла быть интересна только собак
е. Старейшина стал ждать, чтобы Мордаш наигрался и успокоился, но не тут-т
о было. Гордый вождь всех деревенских собак вёл себя словно пропустовавш
ая< Пропустовавшая Ц о суке: пережившая очередной период готовнос
ти к размножению (“пустовку”), но не забеременевшая. Поведение подобной с
обаки, увлечённо “играющей” в материнство, называется ложной беременно
стью. > сука, которая, не родив щенков, решает считать ими хозяйские ба
шмаки и принимается ревностно опекать их, охраняя от посторонних. Единст
венное отличие состояло в том, что для своей драгоценной верёвочной пута
нки Мордаш не строил гнезда, а, наоборот, стремился нести её куда-то в стор
ону Тин-Вилены и, выходя с хозяином за ворота, всячески старался это ему в
толковать.
Заметив, что с каждым днём кобель отбегает прочь по дороге всё дальше и во
звращается всё неохотней, старейшина сдался.
Ц Не на цепь же тебя, в самом деле, сажать, Ц сказал он Мордашу. Вот уж, прав
о слово, было бы безобразие. Да и не удержала бы Мордаша цепь… Взяв крепкий
шнурок, Клещ обвил им могучую шею любимца. Принял из послушно раскрывшей
ся пасти верёвочную связку и устроил её на шнурке, тщательно закрепив. Те
перь Мордаш сможет есть, пить и защищаться в пути, не опасаясь потерять св
ою важную ношу…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17