Переводчик пожал плечиками, но вопрос добросовестно перевел:– Унта бусуюмба, тумпита няп няп смакота?Туземец страдальчески наморщил лоб, смутился и принялся разглядывать ужасные ногти на собственных ногах.– Бабута ко… няп няп! У!.. Юмба, ужажа тумпита но джагобумба.Хруммса сочувственно доложил:– Бедствуют они, говорит. В последние годы совсем одолели пауки-яйцееды, расплодились в таком количестве, что сожрали все яйца и тех, кто их несет, во всей округе. Никакого, говорит, спасения. Теперь даже поговорка такая появилась: в голодный год и жук – мясо.Морунген ошарашенно уставился на полиглота:– Так отчего же они не едят этих, как их… яйцеедов? Или те такие невкусные?– Здравая мысль, господин майор, – согласился Хруммса и с интересом обернулся к папуасу: – Мусумбуса, бабута няп няп тумпита но джагобумба?Тот чуть не расплакался, объясняя на пальцах суть страшной трагедии, постигшей его народ:– Бабута смока, бабута о! О-о! Уздамбока цикута, мамота чоп скрук скрук тумпита каюка!На сморщенном личике карлика отразилось явное сочувствие:– Он говорит, беда в том, что яйцееды не только очень вкусные, но и весьма полезные для здоровья. И все, кто их ест, хорошо себя чувствуют, растут сильными и смелыми. Но им яйцеедов есть нельзя, потому что это священные покровители племени. Шаман узнает – костра не миновать. Сам обедом станешь.Немец грустно посмотрел на ногти туземца и вполголоса сообщил:– Да, скверная вышла история. Прав был отец, коммунизм – опаснейшая штука. Что с людьми делается! Но ничего, вот доберемся до Белохаток, я покажу этим красным комиссарам…В этот самый миг из ближайших к дороге зарослей с оглушительным треском и топотом, улюлюкая и завывая, выкатилась толпа папуасов, как две капли воды похожих на Усана и его страдающего животом брата. Совершенно не обратив внимания на рокочущий танк, толпа пересекла лесную дорогу и скрылась в чаще с другой стороны.Союзные папуасы, завидев родичей, заволновались, завертелись беспокойно на месте и закричали, обращаясь к пробегающим:– Ука чугунда чамписа?! Якамота бурну бурну?!Из леса донесся далекий крик:– Тумпита бум! А, ляпасом каюка! Смакота мунуп!Туземец решительно обернулся к Дитриху и, как честный человек, сообщил, глядя ему прямо в глаза:– Белохатки но муюба! Атрука мусуп. Тумпита ута ута. Укаюка чоп!После чего, ухватив взбодрившегося брата, спрыгнул с брони и рванул вслед за соплеменниками, развив при этом завидную скорость. Хруммса спохватился не сразу, но спохватившись, закричал ему вслед:– Пузимута бесумека вонта джагобумба?!Туземец задорно выкрикнул:– Чикамута мусуп, тумпита чоп смока!Морунген, потрясенный до глубины души, теребил полиглота за локоток:– Что случилось, почему они убежали?Хруммса виновато пожал плечами:– Да черт их знает, майор. Говорят, соседнее племя напало на их деревню. Вот они и обрадовались. Побежали воевать. Для них это важнее всего. И скальпы, и престиж, и положение в обществе, и свежее мясо – все с доставкой на дом. Да и совесть чиста: не они родственников ни за что ни про что обидели.– Каменный век, – заметил Генрих.– Поразительно, – согласился Вальтер. – Если мы все-таки останемся живы, сяду писать диссертацию.– А я постараюсь забыть все это как страшный сон, – поделился Клаус заветной мечтой.– Правильно, – пробормотал Ганс. – Не война, а какой-то сумасшедший дом. А помните, как хорошо было в Норвегии? Враги с гранатами, пулеметами, бомбят, стреляют, взрывают…– Да-а… – мечтательно протянули все.– Все это просто прекрасно, – сердито сказал Дитрих. – И скальпы, и свежее мясо. А что нам теперь делать?– То же, что и раньше, – рассудительно ответил Хруммса. – Будем искать ваше захолустье либо того, кто сможет показать дорогу. Тем временем вы детальнее изучите местные нравы и обычаи.– Только этого нам не хватало!– А вас никто не заставлял начинать войну, – огрызнулся переводчик. – За преступление следует соответствующее по степени тяжести наказание.– Русские – вообще жестокий народ, – заявил Дитрих.– Ничего подобного. Русские миролюбивы до жути. Восемьсот лет провели в боях и походах.– ???– И вообще нам следует договориться, – сказал Хруммса. – Если до конца этой недели ваши Белохатки не отыщутся, то вы меня на несколько дней отпустите в увольнение. Мне свои Белохатки нужно поискать.Окончательно сбитый с толку и совершенно деморализованный, Морунген внезапно согласился:– Ну что с тобой поделаешь? Надо – значит, надо, придется тебя отпустить. Политически значимая глава Чтобы избавиться от чужих драконов, нужно завести собственного. Е. Шварц Никогда не говорите с королем о политике его государства. Он знает об этом не больше вас. С тех пор как в Вольхолле распространилась новость о том, что в замке Дарт объявился боевой дракон в полном расцвете сил, неизвестного происхождения, все совершенно закономерно решили, что теперь этот дракон является собственностью короля Оттобальта. И даже успели как следует назавидоваться вышеупомянутому повелителю.Многие короли просто проели плешь своим магам, ставя им в пример Мулкебу и требуя себе что-нибудь подобное – обязательно по последнему слову колдовства и военной науки. Маги отнекивались, отпирались как могли и втайне связывались с многострадальным уппертальским чародеем, пытаясь ненавязчиво выяснить у того, как ему удалось раздобыть такую диковину.Мулкеба неубедительно ссылался на сырость, прожорливых крыс и внезапное озарение, но ему никто не верил.Затем, доведенные до белого каления бесконечными требованиями и жалобами своих владык, маги, не сговариваясь, решили, что всему причиной не ревматик и склеротик Мулкеба, но могущественнейший из ныне живущих – Хухлязимус, известный к тому же своим благорасположением ко всем потомкам прелестной Валкирии Фригг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103