Это избушке говорят, а колодцу надо велеть: «Колодец, колодец, дай воды напиться».– Все равно ничего не выходит, – уныло заметил Ганс. – И что с тросом делать, я тоже не очень хорошо понимаю.– Может, подорвать проклятое сооружение? – предложил Генрих. – Одного, – он прикинул что-то в уме, – ну двух-трех залпов было бы вполне достаточно.– А воду как добыть? – строго глянул на него Вальтер.– Ах ты, черт, – расстроился Генрих, уже представивший, как взлетают в воздух остатки бревенчатого настила. Он был человек азартный и проигрывать – особенно загадочным русским богатырям – не любил. Мысль о том, что кто-то может без проблем сдвинуть крышку с этого колодца, повергала его в глубокое уныние.– Был такой русский силач Иван Поддубный, – сообщил образованный Вальтер. – Он вообще энциклопедии рвал пополам, как лист бумаги. Ему эта крышка…– Поэтому здесь и творится бог знает что, – рассвирепел Ганс. – Энциклопедии читают, а не рвут пополам. И крышки делают, чтобы в воду не сыпался мусор, а вовсе не для того, чтобы их нельзя было сдвинуть с места.– Может, – робко предположил подошедший Клаус, – этот колодец такой же платный, как и придорожный туалет «Голубая мечта»? Поэтому, не заплатив по счету, нельзя и воду достать.– И всякий, кто захочет напиться, – мрачно молвил Дитрих, – исчезает так же, как и те, кому «посчастливится» посетить «Химмель-Блау Траум». Ладно, хватит болтать, беритесь за дело. Надо аккуратно сдвинуть настил так, чтобы не разрушить стенки.Вальтер осторожно потрогал начальство за плечо:– Господин Морунген, а вам не приходило в голову, что это странное сооружение может запираться изнутри?– Только этого нам не хватало. А отчего тебе пришла в голову такая невероятная идея?Треттау пожал плечами:– Я не исключаю, что данная постройка есть колодец, но она может оказаться и чьим-то убежищем. Сами посмотрите: она несоразмерно велика для простого колодца, чрезмерно массивна и сделана на совесть, как крепостная стена. Если бы здесь были амбразуры, вышел бы отменный дот.– Вальтер, тебе после близкого знакомства с планом Шлиффена везде мерещится линия Мажино! Ну какой это дот и кем, по-твоему, он должен запираться изнутри – водяным на службе Красной Армии? – Дитрих обвел поляну эффектным жестом. – Тут нет смысла возводить укрепления, эта поляна не имеет ни тактического, ни стратегического значения!Радист недоверчиво хмыкнул:– Вам, вероятно, виднее, герр майор, просто вы сами не раз говорили о загадочности русского военного гения. Помните тот случай под Витебском, когда три батальона пехоты застряли на берегу какого-то безымянного лесного озера, потому что прямо посредине его стоял здоровенный железобетонный дот?– Помню, конечно помню, – оживился Дитрих. – Только там была иная картина: в доте сидели остервеневшие русские, которые свирепели в глуши, оттого что многие месяцы им никто не попадался на мушку. А тут вдруг подарок фортуны – столько немцев высыпало на бережок, и все уставились, раскрыв рты, как идиоты.Танкисты рассмеялись, а Вальтер направился к танку:– С вашего позволения, господин Морунген, я запечатлею момент, когда вы будете открывать это «чудо».Солнце стояло так, что Вальтеру пришлось перейти с фотоаппаратом на противоположную сторону поляны, чтобы поймать нужное освещение. Здесь и настигла его новая волна удушливых ароматов.– Ну и амбре, прямо валит с ног, – посетовал стрелок-радист, обращаясь непосредственно к кучерявому облачку у себя над головой. – В боксе, – поделился он уже с плодоносящим кустом, – есть такой удар, называется левер-пойнт. Так вот это ничто по сравнению со здешними запахами. Что же может ТАК пахнуть?Тут его блуждающий взгляд и натолкнулся на едва видимый за каскадом вьющихся растений темный провал пещеры.Памятуя о том, что им уже встречались пещеры, полные чудесных древних рисунков, Вальтер решил, что не грех было бы обследовать и эту. А если повезет, то и снять на пленку какой-нибудь шедевр доисторической наскальной росписи.– Интересно, – полюбопытствовал он вслух, – не отсюда .ли брали материал для постройки колодца?Немец – существо обстоятельное, рассудительное и скрупулезное. Если немецкий офицер решил обследовать пещеру, то это будет выполнено со всем тщанием, чтобы затем можно было доложить командиру о результатах проведенной операции. Это главное.С фотоаппаратом через плечо Вальтер Треттау бестрепетно вступил в отверстый зев пещеры. Навстречу ему пахнуло чем-то таким, что он даже потряс головой и невольно прослезился. Нормальный человек неарийского происхождения на его месте остановился бы и задумался, а хочет ли он двигаться дальше и что его ждет внутри. Однако Вальтер был твердым и душой и телом тевтонцем, а это в корне меняет дело.Он собрал в кулак свою стальную волю и сделал еще несколько шагов в полумраке. Из темноты пещеры доносились диковинные звуки – будто там, в глубине, работал какой-то пневматический агрегат. Откуда в замшелых пещерах подобные вещи, Вальтер не знал, но открытие его насторожило. Тут он пожалел о том, что не взял с собой ни фонарика, ни спичек, и уже двинулся было в обратном направлении, чтобы сообщить о своей находке и вернуться вместе с Генрихом и Гансом, а также их верным пулеметом, как у входа споткнулся обо что-то явно железное, загрохотавшее и заскрежетавшее, когда он свалился.Во-первых, в результате падения Треттау сильно разбил коленку – точь-в-точь как детстве, когда мать постоянно бранила его за разорванные штаны и вечные синяки и царапины (краса и гордость Берлинского политехнического института рос забиякой и тем еще сорванцом).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103