Человечек на мгновение задумался, а затем удовлетворенно пробормотал, обращаясь скорее к себе, чем к взъерошенному Морунгену:– Это хорошо. Мы ведь специально держим гриз-лушу, чтобы хухотли не ели крака-тус. (СПРАВКА: хухотль – полумифическое разумное существо размером с некрупного слона, похожее на помесь черепахи с кротом. У него маленькие глазки, пушистая мордочка с длинным мохнатым хоботом и роговые пластины на спине. Хун-Чи считают хухотлей своими прародителями и поэтому относятся к ним с уважением; и хотя хухотли живут обособленно и зачастую просто объедают Хун-Чи, последние никогда не обижают глупых животных, а мягко отваживают от своих плантаций. В этом им помогают метровые слизни гриз-луши. Гриз-луши – безобидные создания, но хухотли их очень боятся. Благодаря Хун-Чи сказки про хухотлей очень популярны в Вольхолле. Но поскольку на поверхности никто и никогда не видел ни одного такого существа, то их считают мифическими.) Морунген посчитал необходимым уточнить:– Выходит, вы не партизаны?Хун-Чи вытянул шею и обиженно произнес:– Как это не пыр-зик-саны? Почему не пыр-зик-саны? Самые что ни на есть подлинные пыр-зик-саны! Может быть, единственные во всем Вольхолле. Их очень трудно выращивать, поэтому на них постоянно держатся очень высокие цены, но для тебя и твоих пятнистых братьев мы постараемся что-нибудь найти. – Хун-Чи призадумался и честно сообщил условия обмена: – Если у вас, конечно, еще осталось немного коричневой, липкой фус-ли, которую вы так щедро разбрасываете по коридорам. А мы уже прямо бежим за пыр-зик-санами. (СПРАВКА: пыр-зик-саны – культура деликатесных сырных лишайников цвета морской волны с пышными мясистыми листьями.) Морунген понял, что нужно торопиться, пока Хун-Чи не убежал.– Стой! Стой! Ты меня не понял. Я имел в виду других пыр-зик-санов. То есть – партизанов.Хун-Чи проявлял чудеса понимания, но и его возможностям был какой-то предел.– Хорошо, хорошо. Будут тебе и другие пыр-зик-саны. У нас много разных пыр-зик-санов, хотя люди многие из них боятся есть. Мы их никому и не показываем, но тебе за твою щедрость…Морунген ощутил смутное желание учинить что-нибудь этакое с непонятливым обладателем пыр-зик-санов. Кстати, что такое пыр-зик-саны, он как раз знал. Именно их подали за столом короля Оттобальта, когда немцы заказали себе сыр. На сыр они и были похожи по вкусу. Тут он понял, что слишком отвлекся на гастрономические воспоминания, и принялся выспрашивать у огорченного путаницей Хун-Чи:– Да нет же! Я тебя спрашиваю не про те пыр-зик-саны, а про другие. Понимаешь?Хун-Чи осенило. Он расцвел в улыбке и воскликнул:– Ты хочешь сказать, что у тебя есть другие пыр-зик-саны? Ты вырастил лишайники, которых нет у нас?Дитрих обреченно согласился:– Да, совсем другие. Но сейчас у меня их нет. Именно поэтому мой хухотль зарылся в вашу пам-плуку.Глаза пушистого человечка округлились, и он уважительно понизил голос, обращаясь к Морунгену:– Ты, наверное, очень богатый пятнистый великан, если разбрасываешь повсюду фус-ли и кормишь своего хухотля деликатесными пыр-зик-санами.Майор понял, что нужно пользоваться возникшей путаницей, иначе они до скончания века будут разбираться в партизанах, пыр-зик-санах и фус-ли. Он прокашлялся и солидно молвил:– Не настолько богат, как кажется. Однако если вы поможете пятнистым великанам добраться до их блудного хухотля, то мы в долгу не останемся.– А ты не будешь его обижать? – подозрительно спросил Хун-Чи.Морунген неподдельно возмутился:– Ты это о чем? Провалиться мне на этом месте, если я когда-нибудь обидел своего хухотля. Раньше он никогда сам не зарывался в землю. Мой хухотль как ребенок – ничего сам толком сделать не может, без этих пятнистых великанов, – указал он на Вальтера и Генриха, – он как без рук. А здесь, в пустыне… – он растерянно пожал плечами, – сам не знаю, как это получилось. Видимо, у вас очень-очень вкусные орехи.– Знаю-знаю, можешь не рассказывать, – сочувственно покачал головкой Хун-Чи. – Любой хухотль за крака-тус может проделать самые невероятные вещи.– Так вы проведете нас к нашему зверю? – с надеждой спросил Морунген.– А почему бы и нет? Особенно если у вас есть что-нибудь вкусное, – немного застенчиво напомнил человечек и выразительно облизнулся.Морунген потер затылок:– Вкусное, говоришь, да-да, конечно. Что же у нас есть вкусного? – и в поисках помощи оглянулся на своих подчиненных.Вальтер успокоил любимого командира:– У Ганса, я видел, оставалась коробка леденцов. Может, он согласится пожертвовать ею во имя Германии и нашего общего дела.– Вальтер! – скомандовал майор. – Идите с Генрихом за вещами и забирайте остальных. Нам в любом случае надо здесь осмотреться, – в этот момент с потолка ему прямо на рукав шлепнулась изрядная порция мышиного помета, Морунген вздрогнул и задрал голову, – и во всех подробностях выяснить, что им известно про Белохатки. – Он резко поднялся с вагонетки и посоветовал: – Да! Возьмите, наверное, эту вагонетку. Рельсы идут до самого выхода. Будет лучше, если часть тяжелых вещей вы погрузите на нее.Вальтер и Генрих подняли вагонеточку, поставили ее на рельсы и, взяв у Морунгена фонарь, удалились в темноту. Вскоре из глубины штольни донесся душераздирающий мерный скрип ржавых колес.Барон повернулся к хихикающим Хун-Чи. Предводитель подземных человечков многозначительно улыбнулся и потыкал пальчиком, указывая на кляксу на рукаве пятнистого великана:– Хорошая примета, хозяин хухотля. Счастливым будешь!Морунген присмотрелся к произведению мышиного искусства. Оказалось, что вещество, прилипшее к его рукаву, больше всего похоже на моментально сохнущий клей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103