Когда он очнулся, то увидел нагнувшегося над ним полицейского. Инстинктивно он схватился за голову.
— Вы ранены? — спросил констэбль.
— Нет, — Эслей с трудом встал, но все еще нетвердо стоял на ногах. — Вы их поймали?
— Нет, они улизнули. Мы заметили их только в тот момент, когда вас сбили с ног. Но, ей-Богу, они исчезли так быстро, будто сквозь землю провалились.
Доктор поискал глазами перо, но оно исчезло. Неохотно он назвал свою фамилию и адрес, и полицейский подозвал такси.
— Вы ничего не потеряли? — спросил он.
— Нет, ничего, — коротко ответил Эслей. — Но вы сделаете мне большое одолжение, если не будете составлять об этом протокола. — С этими словами он сунул полицейскому в руку фунтовый билет. — Я не хотел бы, чтобы этот случай попал в газеты.
Полицейский возвратил ему деньги.
— Мне очень жаль, сударь, но я не могу это взять, даже если б захотел. — Он быстро оглянулся и тихо продолжал: — Один господин из Скотланд-Ярда сопровождает меня... большая шишка...
Эслей проследил направление его взгляда и заметил стоявшего у стены человека.
— Это он первый вас увидел, — сказал полицейский, бывший еще очень молодым и разговорчивым.
Следуя непонятному ему самому побуждению, Эслей подошел к незнакомцу.
— Я чрезвычайно вам благодарен и надеюсь, что вы не откажетесь молчать об этом происшествии. Мне было бы очень неприятно, если бы в газетах появились отчеты об этом.
— Могу себе представить, — сказал незнакомец. Он был одет в темное; свет сигары слепил доктора, и он не смог разглядеть лица. — Но в этом деле вам придется предоставить все нам, доктор Эслей!
— Откуда вы знаете, как меня зовут? — недоверчиво спросил врач.
Сыщик улыбнулся в темноте и повернулся, чтобы уйти.
— Одну минуточку! — Эслей сдела шаг вперед и посмотрел ему в лицо. — Ваш голос кажется мне знакомым!
— Возможно, — ответил незнакомец и вежливо, но внушительно отодвинул его в сторону. Эслей был поражен. Он сам был довольно силен, но руки этого человека были как из стали.
— Мне кажется, будет лучше, если вы теперь пойдете домой, — нерешительно сказал полицейский. Он не хотел обидеть ни показавшегося ему весьма влиятельного господина, ни своего начальника — этого таинственного директора полиции, вдруг появлявшегося в самых различных отделениях и также внезапно исчезавшего. Обыкновенно он всюду находил какие-нибудь беспорядки, и после его посещений на нерадивых сыпались неприятности и наказания.
— Да, я пойду, — ответил доктор, — но я хотел бы узнать, как зовут этого господина.
— Это не должно вас интересовать, — ответил незнако-мец.
Эслей. пожал плечами. Приходилось довольствоваться этим ответом. Его мозг лихорадочно работал, придумывая планы на будущее. Ему не нужно было уничтожать ни бумаг, ни документов, ибо их у него не было. Он поспешил в свою лабораторию и вылил в раковину содержимое трех бутылок. Четвертую он взял с собой, она должна была еще со-служить ему службу. Она ведь и Блэку оказалась такой
полезной, эта маленькая зеленая бутылочкасо стеклянной пробкой, которую. Эслей теперь опустил в карман. Затем он открыл кран, чтобы уничтожить все следы вылитых им ядов. Бутылки он разбил и выбросил в мусорный ящик.
После этого он поднялся в свою спальню, находившуюся наверху, но не мог успокоиться. Через некоторое время он опять встал, запер дверь на ключ и поставил, кроме того, стул под ручку. С револьвером в руке он обыскал платяной шкаф и заглянул под кровать. В конце концов он немного успокоился, положил револьвер под подушку и постарался заснуть.
По дороге в Форест-Хилль он обдумывал свое странное приключение и недоумевал. Кто такие эти трое? Какие были у них намерения? Кто был тот человек, что стоял у стены? Возможно ли, что люди, напавшие на него, действительно заодно с полицией?
Когда он подъехал к своему дому, то все еще не мог ничего разгадать. Отпер входную дверь. Кроме него и старухи, жившей наверху, в доме никого не было. Он приходил и уходил, когда ему вздумается.
Он решил, что с д-ром Эслеем надо покончить. Эслей должен был исчезнуть из Лондона. Полковника Блэка уведомлять было незачем — тот и сам догадался бы в чем дело. Надо только уладить дело с м-ром Сандфордом и его дочерью — тогда можно и покончить. Он прошел в свой кабинет и повернул выключатель.
На столе лежал тонкий, серый конверт. Он взял его и стал разглядывать. Письмо, вероятно, передали лично, его имя и адрес были написаны твердым почерком.
Случайно взгляд его упал на промокашку, и он побледнел. Письмо было написано в этой комнате и отправитель пользовался тут же промокательной бумагой! В этом не могло быть никакого сомнения. Промокашка — совсем свежая, и отраженные буквы адреса ясно виднелись на ней...
Эслей опять посмотрел на конверт. Письмо не могло быть от пациента: он никогда не принимал у себя дома. Кроме того, его практика была весьма незначительной, она ведь была только предлогом. И, в конце концов, дверь была крепко заперта, и ключ от входной двери был только у него. Он вскрыл конверт.
В нем находилось только пол-листа, на котором красовались следующие строки:
"Сегодня вечером вам удалось спастись.
У вас остается еще десять дней времени, чтобы
подготовиться к ожидающей вас участи.
"Четверо праведников".
Эслей в изнеможении опустился на стул. Это были "четверо праведников" — и он от них спасся!
"Четверо праведников" ! Он закрыл лицо руками и постарался собраться с мыслями. У него оставалось еще десять дней. За десять дней можно многое успеть. И все-таки Эслея обуял смертельный страх, его, который без малейших угрызений совести отправил стольких людей на тот свет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45