Потом я оглядел клумбы в тщетной надежде увидеть гвоздику, хотя бы даже не красную. Вот досада, надо было условиться о тюльпанах.И что это мне взбрело в голову насчет гвоздик? Правдоподобие – вещь замечательная, но теперь оно добавляло мне хлопот. Надо было купить гвоздику до закрытия лавок. Дело, понятно, не хитрое, но ведь это только одно из великого множества неотложных дел, которые мне еще предстояли. И на все у меня оставалось меньше двадцати четырех часов.Не мешкай, Роденбарр!Я прошел под аркой, приблизился к воротам, посмотрел налево, потом направо, открыл дверцу, вышел.Дел, дел невпроворот!.. Глава 19 – Не знаю, Берни, не знаю... Похоже, опять ты что-то сложное затеваешь.– Ты же сам этого хотел. Прекрасно знаешь, что я не имею никакого касательства ни к ограблению Колкэннона, ни к смерти Абеля Крау, и тем не менее ходишь, что-то вынюхиваешь.– Не имеешь касательства? Да ты по уши в обоих делах, только я об этом ничего не знаю, вот и все.У Рэя Киршмана был выходной день, и по этому случаю он вырядился в бежевые габардиновые брюки и спортивную хлопчатобумажную рубашку. Сзади брюки у него висели мешком, а на поясе едва сходились. Что до рубашки, то это была светло-зеленая корейская тряпка с темно-зеленым воротником и такой же накладкой на кармане. Жаль, что он не берет с собой жену, когда отправляется покупать себе одежду.– Что тут знать, Рэй? – продолжал я. – Я даю тебе шанс загрести парочку преступников, прояснить кое-какие старые, нераскрытые дела и положить в карман приличную сумму долларов. Что тебе еще нужно? Поразить дракона и уделать принцессу?– Драконы меня не интересуют, Берни.– И от принцесс никакого удовольствия! Они от одной-единственной горошины под матрацем всю ночь динамо крутят.– Знаю я эту сказочку. Ты мне лучше про приличную сумму долларов, которые я должен положить в карман.– Один человек разыскивает свою вещь и готов заплатить хорошее вознаграждение.– Какой человек?– Ты его завтра увидишь.– А какую вещь?– Тоже завтра узнаешь.– И как я ее возвращу – тоже завтра узнаю? Знаешь, что все это напоминает? Старые радиопередачи о Джеке Крепкая Рука. «Настройте завтра свои приемники на нашу волну, и вы узнаете, что произошло с Джеком Крепкая Рука, настоящим американцем!» Помнишь Джека Крепкая Рука, Берни? И что с ним все-таки случилось?– Отбывает срок в Аттике.– Господи Иисусе, скажешь тоже... И о каком же вознаграждении идет речь?– Десять штук.Рэй кивнул, пощелкал языком.– Да, но вознаграждение – это ведь неофициально? А он не зажмет?– Раз неофициально, значит, и в протоколе не будет. Значит, налог не надо платить и начальникам в управлении не надо отстегивать.На лице его появилось хитрое выражение, в глазах блеснул жадный огонек. Спиноза отзывается об алчности в высшей степени презрительно, но жадность – все-таки безотказный двигатель человеческого поведения, без нее все колесики в машине остановятся.– Черт с тобой! Посмотрим, как это все получится.– Ты список захватил?Он кивнул и достал из нагрудного кармана сложенный вчетверо листок.– Вот перечень ограблений, совершенных за последние два года и по почерку похожих на дело Колкэннонов: взлом, насильственное проникновение в жилище и полный его разгром, как будто смерч пронесся. И район тот, который ты указал, – между Сорок второй и Четырнадцатой и западнее Пятой авеню. Компьютеры – это вещь! Говоришь, что тебе нужно, они тут же выдают.– Ты даже не представляешь, с каким облегчением узнаешь, что в полиции есть такие умные машины.– Очень даже представляю. Между прочим, ты не первый считаешь, что эти налеты – Кролика работа. Наши ребята стараются, копают, пока по отдельности, но все равно допросы продолжаются.– И есть результаты?– Кролик все еще героя из себя строит.– Ты его завтра приведешь?– Вообще-то не положено. Если попытается сбежать, мне придется объясняться... Хорошо, попробую. Будь что будет.– И ты не знаешь, кто с ним работал?– Пока нет. Но он у нас заговорит.– Тогда до завтра, – сказал я и напомнил Рэю адрес и время.– Еще чего-нибудь надо захватить? Кроме Кролика?– Пистолет.– Оружие всегда при мне.– Даже когда под душ лезешь? Погоди, дай подумать... Да, наручники. Возьми побольше наручников.– Можно подумать, что я заарестую самого Джесса Джеймса со всей его бандой. Ладно, Берни, до сих пор на тебя можно было положиться, поэтому я с тобой. Самому-то тебе ничего не надо? Может, подбросить куда? Или еще чем помочь?Я подумал-подумал и преодолел искушение.– Нет, спасибо. Сам управлюсь. * * * Мэрилин Маргейт была в своей лавочке «Волос великолепие». Когда я пришел, она трудилась над неправдоподобно золотистой головой некой дамы с суровым лицом.– ...Он не скрывает, что спит с женой, но уверяет, что никакого удовольствия при этом не испытывает. Что он это делает только из чувства долга. Но они все так говорят. Вот и не знаешь, кому верить.– Ах, я вас так понимаю! – сочувственно вздохнула Мэрилин.Улучив минуту, я отозвал ее в сторону и вручил листок бумаги, где был указан адрес и время панихиды по Абелю.– Очень важно, чтобы вы пришли, – сказал я. – И приведите Харлана Риза.– Харлана? Значит, вы думаете, это он убил Ванду? На Харлана это не похоже.– Надо, чтобы он тоже был.– Не знаю, как я это сделаю. Он хочет на тихоокеанское побережье податься, пока, говорит, меня полиция не накрыла. Он даже из комнаты не выходит, не то что тащиться в Бруклин на похороны какого-то старикана.– Сделайте так, чтобы он пришел. Ваш брат тоже там будет.– Кролик? Там? Его что, отпустят?– Отпустят на панихиду. Я все устроил.– Вы?! – Она вытаращила глаза и, было видно, зауважала меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59