Я предлагаю тост – давайте выпьем за то, что мы работаем в газетах!
– Ладно, Макс, подожди, – прервал его рассказчик. – Сейчас выпьем, только закончу... Но есть, Микола, и еще одна категория – «радистов», весьма, между прочим, секретная. Про нее можно узнать только от тех мужиков, с кем раньше работал, но кто теперь, попав в руководство телерадиокомпании, окончательно еще не ссучился...
– Я знаю, про кого ты базаришь, только не сказал бы, что этот кадр в руководстве не ссучился, – вставил все же свои две копейки Макс.
– Знаешь, так молчи. По крайней мере, именно от него я это узнал... Так вот, – продолжил Михась, – есть на радио два-три человека, которые могут работать в прямом эфире без согласования с руководством. Они могут приглашать в студию кого угодно, говорить в эфире о чем угодно, комментировать события и новости и так далее и тому подобное. Просто им доверяют – лишнего эти ребята не скажут ни в коем случае.
– Круто!
– Круче, чем ты себе представляешь. За преданность платят от шестисот баксов до тысячи.
– Не слабо! – только и смог отреагировать Николай, – Так у вас же в Белоруссии это бешеные деньги!
– Конечно! В том-то весь сок ситуации, Микола... – Михась улыбнулся. – Ну вот теперь, Макс, наливай, и давайте выпьем за то, чтобы не стать падлой, хотя в нашей системе это сделать довольно просто.
Когда рюмки опустели в очередной раз, Самойленко, которого Наташа, перенервничав чуть раньше, уже настойчиво тянула домой, поспешно задал еще один вопрос:
– Ну, а на телевидении? Я, конечно; понял, что контроль там примерно такой же, если не больший. Но интересно – а как там зарабатывают?
– Хорошо зарабатывают, не волнуйся, – хмыкнул Михась, закусывая кусочком заливной курицы – фирменным блюдом заведения. – Особенно те, кто в АТН.
– АТН?
– Агентство теленовостей. Те, кто работает на выпуски этих самых новостей.
– И сколько?
– По-разному. Говорят, по шестьсот баксов запросто делают. Кстати, можешь идти и туда, если захочешь, говорят, там есть вакансии.
– Вот это уже веселее! – Коля довольно взглянул на Наташу и улыбнулся. – Ты хотела домой? Пошли. Пока, ребята. Спасибо за информацию, Михась!
– Пожалуйста. Только «спасибо» в карман не положишь – наливай давай. На посошок.
– Игорь, – обернулся Николай к бармену, выкладывая на стойку десять долларов. – Налей этим проглотам два графинчика, а то ж им все мало...

* * *

В тот вечер Николай ничего не сказал Наташе про свое решение, но был уверен, что принял его окончательно и бесповоротно.
Он страстно желал снова вернуться в журналистику. В газету попасть сразу было нелегко – маленькая страна хорошо обеспечила себя кадрами, и пробиться в штат серьезной газеты было трудновато, а работать в какой-нибудь захудалой «районке»...
Он был уже не мальчиком в газетном деле.
Теперь он понимал, что ему, как и другим местным журналистам, придется смириться с системой.
Ведь только единицам удалось устроиться на работу в зарубежные средства массовой информации собкорами от Белоруссии, некоторые ушли в бизнес.
Остальные работали, приняв правила игры, – как рассказывал Михась, периодически «отрываясь» в независимой и зарубежной прессе. Ничего зазорного в этом теперь Николай не видел.
Ко всему прочему в семье Самойленко впервые после свадьбы появились проблемы с деньгами – те доллары, которые Николай привез из Одессы, ушли на свадебное путешествие и на покупку маленькой однокомнатной квартиры и простенькой мебели, а зарплаты, которую получала Наташа, на двоих едва хватало.
Как бы то ни было, поводов для того, чтобы Николаю срочно подыскивать работу, было предостаточно, и теперь, узнав от Михася, что в редакции теленовостей есть вакансии, Самойленко твердо решил, что это именно то, чего он хотел.
Наутро, так ничего и не сказав Наташе, Николай пошел в телецентр. А еще через несколько дней вместе с оператором уехал в свою первую командировку...

II

"Привет, Александр!
Давно уже не писал, не говорил с тобой по телефону – тебя все нет и нет, Алина просит перезвонить, а потом то занят номер, то недосуг, то еще что-то.
Вот, решил пообщаться с тобой посредством, так сказать, эпистолярного жанра.
Как твои дела, товарищ майор федеральной службы безопасности?
Вообще как подумаю, чем ты, Банда, теперь занимаешься, – страх берет. У тебя ведь жена, сын...
Кстати, знаешь, у меня тоже скоро дочка будет!
Именно дочка – так УЗИ показало. Поэтому в июне-июле – тьфу, тьфу, чтоб не сглазить! – жду вас с Алиной на крестины. Буду готов принять ваши поздравления.
Ты знаешь, Наташа какая-то суеверная стала – одежду, коляску, детское питание запретила мне покупать до тех пор, пока не родит. Говорить об этом тоже запрещает. Но тебе, надеюсь, рассказать можно, у тебя рука «легкая», да и глаз «хороший» (кажется, так это у них, у женщин, называется?).
В Минске я уже пообвыкся, со многими познакомился, и круг знакомых расширяется с каждым днем.
Помнишь, я тебе говорил, что пошел работать на телевидение? В службу новостей? Но оттуда я уже ушел – такая тоска взяла, что ты и представить не можешь! Ну сам прикинь – каждый день сюжеты то про визит кого-нибудь сюда, то про визит кого-то из наших «бугров» за кордон. Нет визитов – есть собрание партхозактива. Нет собрания партхозактива – есть передовая доярка или жуткие проблемы подготовки колхоза имени Ильича к посевной кампании.
Да-да! Ты не поверишь, но здесь все, как в лучшие брежневские годы. Даже переходящие красные знамена вручают – победителям соревнования.
Впрочем, хватит о политике. Короче, бросил я это гнилое дело и, переговорив с хорошими мужиками из руководства, получил эфир и возможность заняться собственным делом – под эгидой своего Агентства теленовостей, конечно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91