– Ну а ты-то что скажешь, Учитель? – Гортхауэр тревожно уставился на Черного Валу.
– Знаешь, Ортхеннэр, я тоже пока бежать не собираюсь. Бессмысленно, да и не стоит оставлять Манвэ одного.
– Что?! Ты что, возиться теперь с ним все время будешь? За все хорошее? Или думаешь, что сможешь повлиять на него?
– На что повлиять?
– Как бы не передумал. Хотя он обязан был тебя отпустить – из-за поединка.
– Обязан? Вообще-то меня навечно изгнали. На-веч-но.
– Так что, благодарить его теперь вечно за это освобождение?
– Помочь – если он решился жить без оглядки на волю Эру. В конце концов, он мой брат, и ему сейчас нелегко.
Гортхауэр судорожно сглотнул, словно подавившись. «Может, мне теперь и этого… – он кивнул на Курумо, – братом называть?» – подумал он в ответ.
«Придется!» – мысленно отрезал Мелькор.
«Ты им простил?! Один приказал, другой – исполнил?..»
«Думай что хочешь! Простил, не простил – какая сейчас разница?!»
– А чем ты ему помочь сможешь? – спросил Гортхауэр уже вслух.
– Если это то, что я предполагаю, постараюсь помочь не потерять себя. Вытащу как-нибудь. Я ведь через это прошел…
– Один. Вот и он пусть сам справляется.
– Я – старший.
Гортхауэр покачал головой. Эльдин показала ему язык, тот только махнул на нее рукой.
– Знаете что, я все же схожу хотя бы к Намо, он же Видящий, может, знает что-то. – Майэ поднялась с кровати. – А то что попусту догадки строить. Даже если не попусту…
Эльдин накинула плащ и скрылась за дверью.

* * *

Намо не знал ничего. Вайрэ – тоже. Ильмарин не просматривался – словно завеса пала на вершину Таникветиль, заставляя встревоженного Владыку Судеб гадать о происходящем там. И ткацкий станок Ткачихи Судеб ничего не показывал и даже примолк – словно все замерло. Поединок уже был, впрочем, запечатлен, и Вайрэ вручила ковер Эльдин, несмотря на ее вялые протесты.
– Куда мы его повесим? Тоже мне, семейный архив.
– На кровать постелите. Кому этот ковер еще дарить, кроме вас, – не каждый день Астальдо из воплощения выбивают… Как Аллор, кстати?
– Терпимо. Борется за право вылезти из постели. Без меня ему там, видите ли, одиноко, даже если с книгой. А рисовать он в ближайшее время вряд ли сможет.
Намо вздохнул – что ожидается в ближайшее время, он не знал. Он видел залитую солнцем площадь, видел сметающий все на своем пути воющий смерч, водопад кристаллов… Все – рывками, картинками, непонятно как связанными. Что? Откуда? Предстояло серьезно подумать… Эльдин направилась восвояси – рядом с Аллором ей думалось веселей…

* * *

По дороге к своим чертогам Тулкас вкратце рассказал Ирмо об утренних событиях, приведя Мастера Грез в некоторое замешательство. Впрочем, Ирмо понимал: когда обрушивается лавина событий, проще и разумней чуть выждать – если все совсем серьезно, то мимо не прокатится. Хотя бы та же Варда – будить ее раньше назначенного срока или сделать вид, что ничего не знаешь? Лориэн отвлекся от сторонних мыслей – сейчас есть дело, и его следует исполнить наилучшим образом.
Пройдя внутрь чертогов, они спустились в нижний зал, просторный и темный.
Мятежные майар покоились на лавках в дальнем углу. Ирмо стремительно проследовал туда, опережая Тулкаса, и склонился над ними. Рука Охтариэн, майэ-Воительницы, свесилась с ложа, пальцы судорожно сжимали воздух. Волосы Талиона, ее брата, разлетелись, скрыв наполовину лицо со сдвинутыми бровями и плотно сжатыми губами. Глазные яблоки двигались под прикрытыми веками – он спал, но что за сны видел? Это и интересовало сейчас Мастера Грез. Он посмотрел на Тулкаса.
– Это у нас называется здоровый сон… На забвение не тянет, а вот на мороки – в самый раз. Так было, когда ты явился их поднимать?
– Ну вроде так… Я – будить, а они… не выходят из сна. Не отличают его от действительности.
– Побить попытались, и вполне по-настоящему? – ехидно поинтересовался Ирмо.
Тулкас нехотя кивнул:
– Ну двину я им еще раз – так разве для этого стоит их вообще будить?
– А то у них при ином способе пробуждения подобные желания поубавятся! Ты что хочешь, чтобы я им память вычистил и у них к тебе счетов было не больше, чем в Предначальную эпоху?
– Нет, зачем… – как-то неуверенно протянул Тулкас. – Вот еще – вранье разводить! Что было, то было, – добавил он резче.
– Хорошо, – махнул рукой Ирмо, присаживаясь рядом с Талионом. Мастер Грез предполагал, что морок у майар общий. Он коснулся лба майа, проникая в глубь его видений. В очередной раз чужая память обожгла его, наотмашь хлестнув отчаянием, болью, безнадежностью бессилия… Опять. Собственно, уже которую эпоху, соприкасаясь с чьим-то сознанием, он не ожидал ничего доброго – грязь, мука, беспросветная тоска. Ирмо привык внутренне сжиматься, ожидая удара, – но прекратить возиться с чужими мороками не мог. Это то, что он умеет лучше всех, – а значит, надо продолжать. Только вот усталость, тяжелая, тупая, все больше поглощала Лориэиа, вынужденного по живому, наскоро сшивать клочки душ. Изредка накатывали раздражение и равнодушие, хотелось выгнать всех из сада, запереться там и уйти в грезы, созданные любовно и основательно, – навсегда. И пропади все пропадом. Правда, в такие моменты он становился противен самому себе и, прекращая поток паскудных мыслей, снова брался за дело.
Теперь вот опять. Морок, тяжелый, болезненный, хуже тех, что терзали сон Эонвэ. Хотя как знать? Память – она и есть память. Ирмо, напрягши волю, постарался углубиться в морок, завладевший ощущениями Талиона.
…Лязг оружия, крики, залитые кровью ступени – Ирмо узнал место, это были чертоги Астальдо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187