Несчастного ударили в висок над левым ухом чем-то тяжелым — возможно кочергой.Крови было немного.— Его звали Таунсенд Хольт, — сказал Линдсей.— Он имеет отношение к вашему расследованию? — спросил меня Баллинджер.— Как и все остальное, — ответил я. Мне было интересно, где же Хоуп. Если им известно, что она была здесь, то они скрыли от меня эту информацию.— Мое расследование конфиденциальное. Почему бы вам не получить подтверждение этому в Хартселльской комиссии?Линдсей посмотрел на Баллинджера, который пожал плечами.— Расследование сената? — осведомился Линдсей. — Оно закончилось убийством, не так ли?— Так что же конкретно вы тут делаете? — спросил Баллинджер.— Выполняю конфиденциальное задание Хартселльской комиссии.— Куда? — спросил Линдсей. — В одну из тех, что в центре города, лейтенант?Тот, помедлив, кивнул:— Полагаю, да.Они вывели меня через черный ход. Воздух был холодным и бодрящим, небо прояснилось. Можно было видеть вдалеке белые возвышенности и хребты парка «Шенондоа».— Это вы ударили его по голове? — неожиданно спросил Линдсей.— Конечно. И вернулся сюда, потому что решил, что здесь надежнее всего можно спрятаться.Линдсей уселся на заднее сиденье одной из патрульных полицейских машин вместе со мной. Печка была включена. Шофер сел за баранку.— Ты знаешь куда, — сказал Линдсей.И мы тронулись с места. Скотт — птица высокого полета Лос-Анджелес, 13 ч. 30 мин., вторник, 15 декабря Я медленно и болезненно приходил в себя. Боль пульсировала, но я очнулся. И вы удивитесь: я думал о кружевных панталончиках Фло с разрезами по бокам.Постепенно мои мысли вернулись к зданию «Братства грузоперевозчиков», к парковочной стоянке... к выстрелу из пистолета, к автомобилю у Олимпик... затем к повторному выстрелу. И к погружению во тьму.В конце концов, я же не умер! Пуля не задела мозга. Конечно, для того чтобы попасть мне в мозги, нужен настоящий снайпер. Наконец я вычислил, где нахожусь: окружной госпиталь Лос-Анджелеса рядом с Мишн-роуд. Именно там мне проделали множество внушающих страх анализов. Позднее до меня дошли слова:— Скверная рана, Скотт. Однако мозг не затронут, и раздробленная кость черепной коробки не оказывает на него ни малейшего давления.Говорил это врач, один из пары дюжин докторов в окружном госпитале, с которыми я был знаком.— Тогда все в порядке? Значит, мне можно уйти отсюда, а?— Конечно, Скотт. Завтра утром.— Угу. Могу себе представить, как я проведу ночку в палате.— Я тоже представляю.И он представлял себе это гораздо лучше, нежели я. Я провел ночь в госпитале. Однако еще до наступления ночи вспомнил о Келли. К тому времени я уже находился в приятной отдельной палате, и сиделка — к сожалению, старая карга — притащила мне телефонный аппарат. Я позвонил в «Сады Аллаха» и попросил соединить меня с домиком Кей Шелдон. Келли сразу же сняла трубку.— Это Шелл, золотко, — сказал я. — С тобой все в порядке?— Да. Если не считать того, что я совершенно изнервничалась. Я все ждала и ждала, когда ты позвонишь. Где ты, Шелл?Я беспокоюсь за тебя.— Потом расскажу. Но сперва докладываю: все под контролем. Все идет как надо.— Так, и что же ты имеешь в виду?— Ну, в меня стреляли. Ты меня слушаешь?— Что случилось?!— Повторяю: в меня стреляли. Если точнее, то даже попали. Рана пустяковая, однако я в больнице...— Шелл! Как в больнице?!— Говорю же тебе: все идет как надо. Я просто хотел дать тебе знать, что сегодня ночью меня не будет с тобой. Увидимся завтра.— Ты тяжело ранен?— Нет, конечно. Пустяковая царапина. Стреляли-то мне в голову, но задета только кожа. Поверхностная рана, только и всего.— Все будет хорошо. Я бы не удивилась, если бы пуля тебя вовсе не задела. И что собой представляет твоя сиделка? Надеюсь, сиделка-то у тебя есть?— Надеюсь, — сказал я, подумав о своей сиделке. — Ты скучаешь без меня?— Конечно. — Голос ее стал ласковым. — Шелл, с тобой действительно все в порядке? Ты будешь... выглядеть так же?— Да, к несчастью. Во всяком случае, ростом я не стал меньше. Правда, все это пустяки. Увидимся завтра.— О, Шелл! Ты можешь быть серьезным?!— Завтра. Завтра я буду серьезным. До свидания, золотко.— Пока...Но прежде, чем повесить трубку, Келли много чего наговорила мне своей очаровательной скороговоркой. По телефону Келли чувствовала себя менее скованной. И слова ее были мне очень приятны.На мне все еще был тот же самый костюм, который я надел перед тем, как мы с Келли отправились в «Сады Аллаха». Поэтому я заехал в «Спартан-Апартмент» и переоделся, а потом вплотную занялся поисками доктора Гедеона Фроста. Я обзвонил всех своих связных, которых привлек для расследования исчезновения Фроста, а позже и повидался с ними. Никаких позитивных результатов не обнаружилось, ситуация была тупиковая. Из центра города я еще раз позвонил в «Спартан-Апартмент». На этот раз некий мистер "Б" оставил мне сообщение.Я набрал номер Бисти и стал с нетерпением ждать. Когда он ответил, я с облегчением вздохнул:— Это Скотт, Бисти. Ты его нашел?— Ага. Этого хлыща труднее было отыскать, чем консервы в собачьей будке. Но я его вычислил.Я не стал спрашивать, как ему это удалось. Таким, как Бисти, подобных вопросов не задают. Поэтому я ограничился только одним вопросом:— Кто и где?— Голубоглазый Луи, 1266, Гуирадо, квартира номер 14 наверху в задней части дома.Остальное было просто.Меня выписали из окружного госпиталя Лос-Анджелеса с повязкой на голове и головной болью в восемь утра в среду, 16 декабря. Полностью одетый, с заряженным «кольтом-спешиал» 38-го калибра, я вышел на больничное крыльцо. Однако сначала я осторожно осмотрелся. Я и далее намеревался очень пристально смотреть за тем, что происходит вокруг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102