Мы прислушались. Поначалу ничего не было слышно. Потом мне показалось, что я слышу женские всхлипы.Громко постучав костяшками пальцев в дверь, сержант потребовал:— Откройте! Полиция.Ответом, который за этим немедленно последовал, была очередь приглушенных выстрелов. В двери образовалось две пробоины.— Господи, Миллер! — пролаял сержант. — Окно! Быстро обеги дом сзади!Он вытащил свой револьвер и дважды выстрелил в дверь, целясь под дверную ручку. Пригибаясь, Миллер помчался по коридору. Я услышал, как хлопнула входная дверь.Тогда сержант уперся ногой в дверь под дверной ручкой и навалился на нее всем своим телом. Дверь поддалась и с размаху ударилась о стену внутри комнаты. Мы с сержантом сразу же кинулись внутрь.Первое, что мне бросилось в глаза, — окно прямо напротив двери. Оно было широко распахнуто, и грязные тюлевые занавески выдуло сквозняком наружу. Я увидел Миллера, бегущего по густым, по колено высотой зарослям сорняков.— Стойте, или я буду стрелять! — закричал он и выстрелил в воздух.Мужчины продолжали бежать. А Миллер споткнулся и упал, исчезнув на мгновение в высокой траве. Потом я увидел, как он приподнялся и, опершись на локоть, дважды выстрелил. Беглецы тем временем обежали дом и скрылись за ним. Миллер вскочил на ноги и продолжил преследование.Я быстро оглядел небольшую комнатку, обставленную дешевой разнородной мебелью. На постели сидела испуганная до полусмерти женщина в комбинации. Сержант вылез в окно, и я последовал его примеру.Когда мы подошли к тротуару перед фасадом дома, там уже собралась толпа. Какой-то «мерседес» отъезжал от обочины десятках в двух ярдов от полицейской машины. Миллер с сержантом бросились к машине, и Миллер завел двигатель еще до того, как успел захлопнуть дверцу. Один короткий миг я видел улепетывающий «мерседес», потом он свернул на забитую транспортом Мэйн-стрит. Сержант с Миллером гнались за ним изо всех сил. Даже отсюда я мог слышать визг их шин.Мексиканка стояла на крыльце своего дома и кричала:— Расходитесь! Ничего не случилось! Вы, все, расходитесь! — Потом пробормотала: — Чертовы копы, устроили здесь перестрелку! — и громко захлопнула за собой дверь.Постепенно толпа разошлась. Я стоял на тротуаре и курил сигарету. Я мог бы вернуться и побеседовать с женщиной в комнате Рекса Маркера, но не стал. Решил, что она долго там не пробудет. Ведь у нее не было причины убегать через окно. Она выйдет из парадной двери. Так что я подожду ее на улице.В конце квартала я увидел свободное такси и уселся на его заднее сиденье. Шофер откусил еще раз от своего бутерброда, а остаток завернул в вощеную бумагу и бросил рядом с собой.Затем, повернувшись ко мне, спросил:— Куда едем?— Пока — никуда. Просто стоим и ждем.Он пожал плечами:— Если вы за это заплатите.Он включил счетчик, и мы стали ждать.Десять минут спустя интересующая меня женщина вышла на крыльцо, постояла, настороженно озираясь по сторонам, словно маленькая девочка, которой впервые предстоит самостоятельно перейти дорогу, и направилась вверх по улице. Женщина была довольно приятная, если вам нравятся толстушки. Она шла быстро, покачивая бедрами.— Это она, — сказал я. — Не упустите ее.Мы двинулись за ней следом. Женщина дошла до угла и свернула на Мэйн-стрит. Не пройдя и полквартала, она села в стоявший у обочины «плимут». Мы ехали на второй скорости, когда она завела мотор.— Что дальше? — поинтересовался таксист.— Сбавьте скорость. В таком транспортном потоке легче преследовать машину, обогнав ее.«Плимут» проследовал за нами несколько кварталов по Мэйн-стрит, затем свернул налево.— Эй! — воскликнул таксист.— Разворачивайтесь! Быстрее!Он проворчал что-то себе под нос, но сделал разворот в неположенном месте. Водителю огромного трейлера на противоположной стороне Мэйн-стрит пришлось надавить на тормоза.Я увидел «плимут» в полутора кварталах от нас после того, как мы сделали правый поворот. Мы преследовали его минут десять по бульвару Олимпик. Когда «плимут» добрался до угла Альварадо, то сбавил скорость почти до минимума у большого низкого одноэтажного здания. Пальмовые посадки отделяли здание от дороги. Над двустворчатой стеклянной дверью крупными буквами было написано: «Национальное братство грузоперевозчиков. Южно-калифорнийский филиал».Но женщина, видимо, передумала и не свернула на подъездную дорожку. Мы оказались совсем рядом с ее машиной и услышали лязг, когда она переключила скорость и помчалась вперед. Испугалась, решил я, и какие бы чувства она ни питала к Рексу Маркеру, в данный момент Маркер одержал верх.Пятнадцать минут спустя женщина въехала в торговый центр.Когда она припарковалась, я приказал шоферу остановиться за один квартал оттуда.Я выкурил полпачки сигарет и имел удовольствие лицезреть закат, пока она три с половиной часа прихорашивалась в салоне красоты. Время двигалось медленно, словно раненое животное. Когда она вышла, волосы ее были уложены тугими локонами.Дамочка уселась в «плимут», включила фары и завела двигатель. Судя по всему, она неспроста провела в салоне красоты три с половиной часа — наверняка собирается на свидание.Это был один из роскошных новых мотелей, воздвигнутых на всем протяжении скоростной автострады Сан-Бернардино.Огромное здание подковообразной формы из стекла и красного дерева с зеленой площадкой внутри. Женщина припарковалась рядом с длинным сверкающим «линкольном», поспешно вышла из автомобиля и постучала в дверь одного из отдельных домиков мотеля. Дверь широко распахнулась, женщина проскользнула внутрь и захлопнула ее за собой.— Ну, теперь я свободен?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102