Ничего, он все нагонит. Учителю не придется в конце года упрекать его в лени и небрежности. Учитель, правда, и не стал бы так говорить, но ему, Арно, самому неприятно. Учитель относится к нему так хорошо, так дружески, никогда не делает ему замечаний. А может быть, учитель догадывается о том, что с ним происходит? Может быть… но теперь он, Арно, покажет, что и без замечаний может подтянуться.
А до чего интересно учиться! Вот, скажем, эта глава из евангелия.
«И когда еще Иисус говорил, появился народ от первосвященников и старейшин с мечами и кольями, с факелами и светильниками; и Иуда шел впереди всех. И он подал им знак, сказав: „Кого я поцелую, тот и есть, возьмите его!“..»
Какой подлый был этот Иуда Искариот! Своего спасителя продал за тридцать серебренников и, целуя, предал его в руки врагов. Какой коварный человек! Ну да, вместе с тем куском хлеба, который дал ему Иисус во время тайной вечери, в Иуду и вселился сатана.
И зачем Иисус сделал его своим учеником? Да, но как же тогда могли бы исполниться слова писания?
Перед взором Арно возникает картина.
Ночь. В Гефсиманском саду молится Иисус. Ужасные муки терзают его, и кровавыми каплями катится с него пот. Но вот светлеет небо, и появляется ангел. Отец Иисуса – там, на небесах, и не оставит его в беде.
Иисус поднимается, идет к своим спящим ученикам и говорит им: «Вы все еще спите и почиваете? Встаньте, пойдем. Вот приблизился предающий меня!»
И в то время, когда он так говорит, в сад при свете факелов врывается беснующаяся толпа. На Иисуса, который никогда никому не сопротивлялся, нападают с оружием в руках, будто он разбойник. Вот уже его окружает людское море. А рядом с ним только его ученики. Он еще мог бы, мог бы спастись – ведь его никто не знает в лицо. Но тут к нему приближается предатель…
У Петра в руках меч. Этот вспыльчивый человек не может допустить, чтобы тронули его любимого учителя. «Против мечей – мечом!» – думает он и решает биться до последней капли крови.
Печально глядит Иисус на своего ученика – тот, видно, в эту минуту забыл его учение. Он знает: только ради любви к нему Петр готов сейчас сражаться. Но неужели Петр думает, что нужно проливать кровь? Пожелай Иисус – и к нему на помощь явилось бы двенадцать легионов ангелов.
Но как же тогда могли бы сбыться слова писания?
И с грешно: тот самый Петр, который только что готов был пожертвовать своей жизнью, не дает себя связать вместе со своим учителем, а следует за ним поодаль. Вместе с Петром идет Иоанн, любимейший ученик Иисуса; все остальные ученики пойти за ним побоялись и бежали.
Они еще недостаточно тверды в своей вере, но придет время, когда они готовы будут умереть за учение Иисуса.
После бесконечных надругательств у Анны, Иисуса, истерзанного пытками и мучениями, связанного, ведут к Каиафу. Иоанн, который знаком с привратником, проникает в дом первосвященника и хочет взять туда с собой и Петра. Но тот, напуганный подозрениями служанки, убегает назад, во двор. Нет, он не понимает, о чем она говорит, он не знает Иисуса Назареянина.
И вдруг запел петух. Пение это что-то напоминает Петру. Что говорил ему учитель, когда они восходили на гору Елеонскую? «Прежде нежели…»
Но нет, сейчас Петру некогда об этом думать. Подальше отсюда! Не то его снова станут допрашивать, не был ли он вместе с галилеянином. А если узнают, что это он отрубил ухо Малху, то его схватят и беснующаяся толпа потребует его казни.
Рабы и служители первосвященника развели во дворе костер. Ночь холодная, и полуголые люди стараются согреться у огня. С минуты на минуту можно ждать приказа первосвященника, нечего и думать о сне в эту тревожную ночь. Из дома доносится шум голосов. Время от времени кто-то громко произносит какие-то слова и отдельные голоса прерывают его одобрительными возгласами, а потом голоса эти опять сливаются в сплошное жужжание, так что кажется, будто в доме первосвященника поселился пчелиный рой.
Народ схватил какого-то галилеянина и привел его к первосвященнику, пусть тот решает: имеет ли он право выступать против народа? Галилеянин, правда, всегда выступал открыто и никогда тайно не подстрекал людей ни против божьих, ни против человеческих законов; но раз его схватили, значит, он все-таки в чем-то виновен.
Петр подходит к костру. Люди, греющиеся у огня, обсуждают необычайное событие, так взволновавшее их. С грустью прислушивается он к разговорам людей, и страх за судьбу того, кто стоит сейчас, окруженный толпой, и должен держать ответ перед первосвященником, с новой силой охватывает Петра.
В дверях появляются седобородые фарисеи и саддукеи, они жестикулируют и визгливыми голосами рассказывают что-то друг другу, поминутно указывая в сторону покоев первосвященника, словно тот, кто сейчас там стоит, – страшный преступник и готов обречь народ на гибель.
Петр больше не в силах оставаться у костра. Он робко приближается к двери, за которой его учитель тихо что-то говорит толпе. Сколько раз слышал Петр этот голос, и так же, как и раньше, он наполняет его душу чувством безмерного умиления и блаженства. Вечно слушал бы он эти умиротворяющие слова.
Но вдруг он пробуждается от своих мыслей. Какая-то девушка останавливается перед ним, нагло заглядывает ему в лицо и говорит, обращаясь к окружающим:
«Он тоже был с Иисусом из Назарета!»
И снова прежний страх овладевает Петром, он божится и клянется:
«Я не знаю этого человека».
Но вот уже и один из рабов первосвященника узнает его. Это родственник Малха, он видел Петра в Гефсиманском саду рядом с Иисусом. Собравшиеся во дворе люди окружают Петра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104