гнусная война, солдат пожирает целыми отрядами. Настоящие же армии – силы Ведьм с одной стороны и войска Геенны-Гаады с другой – состоят из таких тварей, против которых ни один человек выйти не отважится.
Я облокотился о балюстраду и стал ждать. Немного погодя я услышал, как погонщик, с которым я говорил совсем недавно, описывает кому-то «плодов с толкушками на лапах». Я лениво пытался представить себе животину размером с дом, подкованную таким образом, – впечатляющее зрелище, что подтвердит всякий, кому довелось когда-либо видеть такое, – как вдруг мне показалось, что я уже слышал где-то негромкий голос человека, с которым беседовал погонщик. Я осторожно оглянулся и увидел Фурстена Младшего, коллегу Пандагона, который расспрашивал плодовода очень тихо, почему я и не услышал его раньше. Странно было видеть служителя церкви, занимающегося покупками такого рода, и совсем не удивительно, что. он старался остаться неузнанным. Я тоже принял все меры, чтобы не попасться ему на глаза. Мне еще предстояло узнать о беседе, которая совсем недавно имела место между Первосвященником и божеством, и эта информация должна была дать мне новую пищу для размышлений.
Я отошел подальше и продолжал ждать. Пока я лениво разглядывал воду у самого края пристани, где стояли на якоре суденышки торговцев всяким мелким товаром: свечников, коптильщиков мяса, пекарей, которые специализируются на изготовлении галет, – я вдруг увидел несколько необычную картину. Среди суденышек пришвартовался плот, к которому был крепко привязан экипаж нунция, а в нем лежало что-то длинное и темное, более всего похожее на гроб. Рядом с экипажем застыли двое сопровождающих нунция, их взгляды были прикованы к нагруженному глиитами плоту, что стоял на якоре двумя доками дальше, у заведения, владелец которого скупал скот, забивал его и делал из мяса солонину. Внимание, которое они оказывали погрузочному доку мясозаготовительного предприятия, заставило и меня взглянуть туда, и я увидел крупного мужчину, который, бурно жестикулируя, обсуждал что-то с мясником в заляпанном кровью фартуке. Немного погодя мясник нехотя кивнул и удалился в свою лавку. Здоровяк окинул тревожным взглядом свое беспокойное стадо, и в то же мгновение что-то большое и черное вырвалось из задней части одного из глиитов и взмыло в небо, бешено взмахивая кожистыми, как у летучей мыши, крыльями. Владелец стада вздрогнул и повернулся к животным спиной, точно ректальный взрыв не столько поразил его, сколько подтвердил некое ужасное подозрение, давно уже мучившее его.
Но тут прямо рядом со мной раздался голос:
– …Копейщик? – Я обернулся и, извинившись, попросил повторить вопрос.
– Я спрашиваю, – произнесла худощавая женщина с серебряной гривой волос и крохотным золотым значком нунция, покачивавшимся в мочке ее левого уха, – не копейщик ли ты, случайно? То есть я хочу сказать, не нужна ли тебе работа?
Она была не одна, а в сопровождении вооруженного спутника. Взгляд, который она устремила на меня, был до странности пристальным, точно она знала обо мне что-то еще, помимо тех двух фактов, которые мое снаряжение и местонахождение и без того делали достаточно очевидными. Хотя, возможно, все дело было в ее серых глазах, взгляд которых отличался прямотой и выдавал свойственную их обладательнице бескомпромиссность суждений по любому поводу.
Всепоглощающее чувство благодарности к загадочной Илриттер за ее совет прийти сюда охватило меня. Какую удачу мне это принесло! Присоединиться к миссии нунция – это, пожалуй, лучшее, что может сделать чужестранец для того, чтобы, не привлекая к себе ничьего внимания, узнать страну и разведать местонахождение ее золотых подвалов.
– Еще раз прошу вашего прощения, – повторил я. – Я здесь впервые, вот и увлекся местными видами. Я и в самом деле ищу службу копейщика и, если мне позволено будет так выразиться, являюсь непревзойденным мастером этого искусства.
Но она продолжала смотреть на меня с какой-то рассеянной сосредоточенностью, – может быть, ее настроила на скептический лад моя похвала самому себе, являвшаяся, в сущности, преуменьшением моих истинных достоинств во всем, что касается владения любыми видами копий, длинных или коротких, тяжелых или легких.
– Пожалуйста, испытайте меня, – поторопился добавить я. – Вы, господин? – обратился я к ее мускулистому бритому наголо сопровождающему, который держал в руках копье с зазубренным, на тааргский манер, наконечником. – Выберите для меня какую-нибудь мишень, прошу.
Но пока он любезно озирался по сторонам в поисках подходящего объекта, я и сам кое-что нашел.
– Вон, – показал я, – пустой грузовой фургон тащится, ступицу заднего колеса видите?
Выбор столь сложной мишени его ошеломил, но я без малейших колебаний метнул копье. Чуть слышно звякнув, его наконечник вошел в окруженную стальным ободком деревянную ось, причем мне удалось всадить копье почти горизонтально, так что древко еле заметно вздрагивало, пока колесо катилось вперед. Я припустил за фургоном и вызволил копье прежде, чем погонщик успел что-нибудь заметить, показав нанимателям, что я и бегать тоже умею – навык, который наверняка нужен им не меньше, чем меткая рука.
– Непревзойденный копейщик, – воскликнул бритоголовый, – решено раз и навсегда, господин, – непревзойденный! Меня зовут Оломбо. А это наша нунция, госпожа Лагадамия. – Мне этот Оломбо сразу приглянулся своей прямотой, а также тем, что он и не пытался скрыть удовольствие, которое получил от чужого мастерского броска.
– Я – Ниффт из Кархман-Ра.
Оломбо сердечно стиснул мою руку в своих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92