Ее невольно посещали навязчивые видения – Хьюго и ее мать вместе в спальне. Конечно, она, сама того не желая, вынуждена была согласиться, что ее мать чем-то отличается от всех прочих женщин. Она не могла забыть, как Хьюго смотрел на Изабеллу, и понимала, что означает этот взгляд, какие чувства возникают у мужчины при виде Изабеллы.
Пока Александр в компании с Ричардом совершал паломничество в Кентербери, она оставалась в Вестминстере. Ричарда она помнила смутно. В раннем детстве он отличался большей энергией и подвижностью, чем Генри, и всегда вылезал вперед, несмотря на то, что был младшим сыном.
Сестрички – Изабелла и Элеонор – просили ее рассказать им о Шотландии. Они относились к ней с благоговением, ведь их старшая сестра повидала столько земель и разных стран. Сначала она жила где-то далеко в графстве Лузиньян, потом вообще на краю света – в Шотландии, да к тому же уже была замужем.
Все это в глазах сестер поднимало ее на недосягаемую высоту.
Но самую младшую сестрицу, Элеонор, интересовала не только география.
– Скажи, а приятно ли быть замужем?
Джоанна смутилась:
– Милая сестричка, скоро ты сама все узнаешь.
– Да, скоро, – кивнула Элеонор. – Ведь я тоже вышла замуж!
– Не может быть! – воскликнула Джоанна в изумлении. – Ты еще малышка.
– Я не вру. Подтверди, Изабелла.
Изабелла мрачно склонила голову.
– Маргарет Биссет говорила об этом.
– Маргарет не следовало бы при вас распускать язык!
Изабелла поспешила защитить свою гувернантку:
– Она не виновата. Я так хорошо спряталась, что она не знала, где я.
– Значит, ты подслушивала? Какой стыд, Изабелла!
– Нас можно простить, – возразила Элеонор, – потому что это касается нас, а нам ничего не говорят.
– И что же ты слышала? – проявила внезапный интерес к судьбе сестренки Джоанна.
– Что кто-то по имени Уильям Маршал попросил моей руки, – с гордостью сообщила Элеонор, опередив сестру.
– Это означает, что он собирается жениться на ней, – пояснила Изабелла.
– Но тебе ведь нет еще и девяти!
– У него уже была прежде жена, и тоже маленькая девочка. Так сказала Маргарет, – продолжала Изабелла. – Должно быть, он помешан, говорит она, на девочках.
Сестры захихикали, но Джоанна прикрикнула на них:
– Прекратите! Нечего болтать ерунду!
– Это не ерунда. Уильяму Маршалу давно дали обещание отдать Элеонор, и вот он… теперь захотел получить обещанное. Как тебя раньше отдали Лузиньяну… но он вернул почему-то тебя обратно.
– Потому что женился вместо Джоанны на нашей матушке, – поделилась своей осведомленностью Элеонор. – Но так бы не случилось, если б наш отец был жив.
– Конечно, он бы не позволил… – поддержала сестру Изабелла. – Ведь он был король, а Лузиньян его подданный.
– А кто-то из вас помнит отца? – увела разговор в сторону Джоанна.
Элеонор кивнула:
– Я помню. Он всегда был злой и громко кричал. Маргарет рассказывала, что он иногда бросался на пол и грыз соломенные подстилки. Это помогало ему умерить свой гнев. Я пробовала так сделать несколько раз, когда была вне себя, но у меня ничего не вышло. Злость не проходила, а солома… она такая ужасная на вкус.
– Какой вздор ты несешь! – одернула ее Джоанна. – И вообще вы слишком разболтались! И перестаньте подслушивать разговоры взрослых!
– Это же так интересно! – резонно заметила Изабелла.
– Это неприлично. Особенно вам, сестрам короля. Вдруг вы услышите то, что для ваших ушей не предназначено?
Элеонор испугалась.
– А я не должна знать, что меня отдают Уильяму Маршалу?
– Вероятно. – Джоанна пожала плечами.
Она смотрела на Элеонор и видела в ней себя – какой была, казалось, целую вечность тому назад. Она была такой же юной и беззащитной, как сейчас Элеонор. Но затем проснувшаяся в ней любовь и трагедия отнятой любви сделали ее преждевременно взрослой. Взрослой, но не счастливой.
Как она ненавидела суровые шотландские зимы, когда снег покрывает все вокруг и долго не тает! Как были прекрасны французские дубравы, где она скакала верхом и рядом был ее Хьюго!
И этой радости лишила ее собственная мать. Кто она, как не ведьма? Колдунья, отнимающая женихов у невест и красотой своей заставляющая мужчин забыть о чести, о долге, о прежней любви.
Джоанна резко вскинула голову, пытаясь избавиться от навязчивых мыслей. Как бы напугались ее маленькие сестры, если б узнали, о чем старшая сестра размышляет постоянно.
Видеться с Генри, даже наедине, было нелегко. Он стал таким важным, таким упоенным собой. Трудно было представить, что это тот самый братик, с которым она когда-то играла, затевала шумную детскую возню.
Те далекие дни канули в Лету.
У матери он числился в фаворитах – если такое было вообще возможно, ибо никого из детей она не любила по-настоящему. Теперь Джоанна убедилась в этом. Странную жизнь вели они в Глостере. Картины той жизни сейчас представлялись смутными, как сновидения.
Отец был воплощением зла. Он был из тех мужчин, кто любую девочку мог заставить с трепетом думать о будущем замужестве.
Только мать почему-то не боялась его, словно обладала каким-то оружием, способным противостоять темной силе, исходящей от него. Теперь Джоанна знала, что это за оружие.
И все равно об их взаимоотношениях с отцом рассказывали ужасные истории, от которых волосы вставали дыбом.
Генри, став королем, не внушал такого страха, как отец. Может быть, потому, что он был еще очень молод.
Она решила поговорить с ним об Элеонор, выяснить насколько определена ее судьба, чтобы потом как-то ободрить младшую сестренку. Разговор должен был обязательно состояться до возвращения Александра и Ричарда из Кентербери, так как затем она с супругом почти тотчас отправится в Шотландию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139