Бланш встревожил его мрачный вид. Она знала о его преданности, незыблемой на протяжении многих лет. Он служил верно не только ее супругу, но и Филиппу Августу, и оба они отзывались о нем с похвалой и высоко ценили его.
Член ордена госпитальеров, этот человек благодаря своему положению при дворе давно мог обогатиться сверх меры и уйти на покой, но у него было только одно желание – служить Франции.
Филипп Август сделал его самым доверенным своим помощником, а Людовик – канцлером, и Бланш беспокоило только, как бы Гуэрина не подвело здоровье, ведь он был уже очень стар.
Когда он вошел в ее покои с лицом, выражающим тревогу, Бланш сразу поняла, что не из-за пустяка позволил он себе обеспокоить ее.
Он немедля перешел к делу, убедившись вначале, что их никто не подслушивает.
– Есть немало честолюбцев, которые хотят воспользоваться нынешним положением. Король очень молод, и править государством будет тот, кто первым возьмет поводья в руки.
– Кажется, мне это удалось, – не без гордости за себя призналась Бланш. – И кто меня в этом упрекнет?
– Никто. За вами, миледи, все права. Вы королева и мать короля. Ваше место рядом с сыном. И большинство законопослушных граждан одобряют ваши действия.
– И вы, брат Гуэрин?
– Разумеется, мадам.
– Мне стало легче на душе, – улыбнулась королева.
– Но вы, мадам, окружены врагами, злобными и завистливыми. Некоторые из них весьма могущественны.
– Я догадываюсь, что Хьюго Лузиньян в их числе.
– К сожалению, да, – подтвердил брат Гуэрин. – А причиной тому ненависть к вам его супруги.
– А, Изабелла! Ничего другого я и не ожидала. От нее всегда исходят несчастья, и скандалы вокруг нее множатся. Вспомните, как она обошлась с собственной дочерью, отняв у нее жениха. Могу поклясться, что она задумала все это заранее. А если бы Изабелла оставалась в Англии, то и там от нее бед было бы немало.
– Сейчас она затеяла опасный заговор, который грозит нам великими потрясениями.
– Не сомневаюсь, это ее стихия. Однако рассказывайте! Чем нас хотят напугать?
– Лузиньян и Туар заполучили в сообщники Пьера Моклерка!
Бланш поднесла руку ко лбу и непроизвольно издала тихий стон. Пьер был давней занозой в теле французского государства. И избавиться от нее было нелегко, ибо Пьер принадлежал к королевской фамилии и имел под началом войско из двух тысяч рыцарей-вассалов.
Появлением своим на свет он был обязан графу де Дрю, одному из сыновей Людовика Шестого. Как самый младший отпрыск в семье, Пьер вынужден был довольствоваться весьма жалким содержанием, выделяемым ему отцом, по сравнению с другими братьями. Сколько хлопот доставляют вот такие обделенные сыновья, чьи родители имеют детей больше, чем средств для поддержания их престижа и амбиций! Пьер Моклерк приобрел прозвище Святоша-истязатель, потому что когда-то участвовал в крестовом походе. С тех пор много воды утекло, но дурные деяния его в Палестине не забылись, и прозвище закрепилось за ним.
Ему устроили выгодную женитьбу на наследной принцессе Бретани, и он поправил свое материальное положение. Супруга его скончалась, родив ему двух мальчиков – Джона и Артура и девочку Иоланду.
Как только Пьер завладел Бретанью, он сразу подтвердил, что давнее прозвище было дано ему не зря. Все поняли, что за таким негодяем нужен глаз да глаз, что ради достижения своей выгоды он пойдет на любое преступление, совершит любую подлость. И когда Бланш услышала имя Пьера, она приготовилась услышать и самые плохие известия.
Так оно и случилось.
– Первым делом он требует, чтобы его короновали, – сказал брат Гуэрин.
– Должно быть, он сошел с ума!
– Его распирает неуемное тщеславие, – согласился Гуэрин. – Он заявил, что отец его, граф де Дрю, был не вторым сыном Людовика Шестого, а первым.
– Что за чепуха! Ведь тогда он бы унаследовал престол!
– Пьер выдвинул версию, будто Роберт де Дрю был обойден из-за того, что Людовик Шестой счел его менее сообразительным и способным, чем второй сын Луи, который хоть и был младше, но был провозглашен старшим сыном и впоследствии короновался, как Людовик Седьмой. На этом основании Пьер, как один из потомков Роберта, претендует на трон Франции.
– Но это же полный абсурд. Даже если так оно и было, то у Пьера есть старшие братья… У них больше прав…
– Он рассчитывает на то, что, завоевав корону, сохранит ее за собой. Он разглагольствует, будто ничего хорошего не принесет стране правление несмышленого юнца и… простите, миледи, и… распутной женщины. Так он посмел назвать вас, моя королева.
Бланш рассмеялась от души.
– Когда юный король восходит на престол, всегда начинается брожение в умах и появляются безумцы, тянущие жадные руки к короне. Мы можем послать войска и захватить его. То, что он говорит, уже измена. Ему место в тюрьме.
– Я тоже так считаю, – сказал Гуэрин. – Но он действует быстро и расчетливо.
– Каким образом?
– Он обратился за помощью к влиятельным вельможам. Туар и Лузиньяны на его стороне, и, по слухам, Тибо Шампанский тоже в их компании.
Бланш усталым жестом прикрыла ладонью глаза. Она надеялась на преданность Тибо если не королю, то хотя бы ей. Как же она обманулась! Он поэт. В том, что он сочиняет, нет правды. Он подбирает слова ради их благозвучности и не вкладывает в них никакого смысла, никаких истинных чувств.
Она заметила, что брат Гуэрин пристально разглядывает ее.
«О Боже, – подумала она, – неужто и он верит нелепым сплетням, распускаемым про меня и пухленького менестреля?»
– Бояться больше всего следует Хьюго де Лузиньяна, – сказала она убежденно.
– Когда-то он славился своей сдержанностью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139