А своих детей им подкладывали очень редко. Неизвестно было, как поведет себя та или иная волчья семья. Только очень хороший охотник мог предугадать это. Да и не каждый малыш годился в подкидыши.
Волки приняли в семью человеческого детеныша, облизали его и накормили. Через несколько дней отец забрал сына, а потом снова отнес к волкам. И так много раз.
Каждое лето, как только волки возвращались с юга в Волчью долину, Серый Медведь или отец отводили малыша к приемным родителям и оставляли там на несколько дней. Волк подрос и стал хорошо понимать голоса и позы своих названных родичей. Там, где люди слышали только вой и рычание, Волк различал сообщения и сигналы. В походке и жестах молодого охотника появилось что-то волчье. Волки никогда не убегали от него и даже позволяли играть со своими детенышами. Волк стал сыном двух племен. Нет, Калан неправ. Волки - не чужое племя. Это его племя. Он не дружит с ними, он просто один из них.
- Жертва нужна была племени, - вслух сказал Волк. - Калан, как и Волк, из племени Красной Птицы. А Береговые - это чужое племя. Каменному Хозяину нужно было отдать человека чужого племени.
- А если Береговые захотят отомстить? А если эта жертва обидит Хозяйку Большой воды? - не сдавался Калан. - Ведь Хозяйка любит Береговых людей.
- Птицы захватили его на своей земле, - пожал плечами Волк. - И потом принести жертву велел шаман. А шаман мудрый. Если Хозяйка захочет наказать его, он уйдет в страну Огня. Туда-то ей никогда не добраться.

Теперь задумался Калан. Туда Хозяйке воды действительно не добраться. Страна Огня. Гремящие горы. Огромным каменным мостом протянулись они в море, уходят за небосклон. Что там, на краю неба и земли?
Опасен путь через страну Огня. Горы спят, похрапывая, как усталые путники, но когда они пробуждаются - плохо людям, плохо животным. Три лета тому назад Старик выплюнул каменную тучу, безмолвную и страшную. Среди солнечного дня вдруг наступила темная ночь, и черный пепел покрыл лес, вигвамы, лица людей, их одежду, оружие.
А прошлым летом Беркут залил огненным дождем Желтую долину, и дождь этот сжег охотников, которые преследовали там баранов.
Вечно враждует с морем Медведь. Заливает море огненными реками, хочет осушить его. Клубы пара поднимаются тогда над разыгравшейся битвой. Воет, кричит Медведь, бурлит и кипит море. Рыба, сварившаяся в этом грохочущем котле, плывет по воде, и, когда битва затихает, Береговые люди подбирают ее.
Говорят, есть в стране Огня гора. Прозрачные ручьи стекают по ее склонам. Но нельзя пить их воду. Это мертвая вода: каждый, кто сделает хоть глоток, падает замертво. Даже рыбы умирают вблизи того места, где эти ручьи впадают в море. И есть этих рыб тоже нельзя: они ядовиты.
Раскаленными каменными глыбами швыряется Ворчун. Глыбы падают неподалеку от его подножия, а когда Ворчун рассердится, долетают даже до стойбища людей Красной Птицы, хотя оно и далеко от Ворчуна.
Страшно, жутко в стране Огня. Только шаман знает, когда огненные слуги Каменного Хозяина спят, когда опасность не так велика и можно добраться до его богатств. А их у Хозяина много: черный лед, из которого делают острые наконечники и ножи, краски, горючий камень…
Каменные цветы растут в его садах: синие, лиловые и прозрачные, как роса. А еще, говорят, есть в Огненной стране озеро. Так прозрачны воды этого озера, что каждый камешек на его дне виден, а ночью оно светится. Мерцающее сияние волнами катится по его воде, затухает и снова разгорается. Каждый, кто искупается в его водах, забывает о болезнях, становится молодым и сильным.
- В стране Огня много богатств, - вздохнул Калан, - но огненные слуги хорошо охраняют их.
- Шаман, наверное, знает путь через страну Огня, - кивнул Волк. - Но ходит тоже недалеко, а что там, за нею, - и он не знает. Может, там еще больше богатств? Волк спрашивал - никто не знает.
Потянуло холодом от снежных сугробов, еще лежавших в глубоких оврагах. Калан застегнул костяные застежки меховой накидки.
- Пойдем, - потянул он Волка. Молодые охотники двинулись к стойбищу.
Глава 2
У СЕРОГО МЕДВЕДЯ
Серое небо перечеркнули черные жерди вигвамов. Верхушки жердей, связанных ремнями, были украшены или разноцветными пучками перьев, или расцвеченными шкурками, или просто зелеными ветками. Разрисованы были и шкуры, покрывающие жерди: зигзагами, кругами, звериными мордами. Но сейчас, ночью, все вигвамы казались одинаково серыми. Калан пошел спать, а Волк направился к тускло освещенному вигваму, который стоял на краю стойбища. Там жил Серый Медведь.
Неуютно было в вигваме Серого Медведя. Пол, покрытый ветками кедрача, несколько облезлых шкур, почерневшие от копоти камни очага и груда заготовок для оружия: кремни, черный лед, клыки хищников, оленьи рога, каменные молотки, плоская каменная наковальня.
Серый Медведь как раз делал наконечник для стрелы. Он подогревал на огне пластинку, а потом окунал кедровую хвоинку в холодную воду и капал на пластинку. От черного льда откалывались небольшие чешуйки, и постепенно пластинка превращалась в гладкий острый наконечник. Правда, обивая пластинку каменным молотком, он сделал бы наконечник намного быстрее, но тогда наконечник был бы шероховатым и не таким острым, как от огня и воды.
Каждый охотник племени мог изготовить нож, наконечник, скребок, но обычно все оружие, резцы и даже иголки делали мастера. А племя кормило их и одевало.
Серый Медведь осмотрел готовый наконечник. Теперь наконечник напоминал вытянутый лист с черенком и очень острыми краями. Мастер снял с очага вогнутую каменную плиту, в которой кипели копыта оленя, кусочки смолы и рыбьи кости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60