И сразу же ощутили нищету и убожество этих мест. Дети-попрошайки чуть ли не бросались на тебя, о чем-то тараторя и тыча в лицо распятиями. Фрици вовсю отбивался от них, но на меня их оголодавшие лица произвели такое сильное впечатление, что я разменял пятидолларовую бумажку на песо и всякий раз, когда мы проходили трущобы, где они собирались, бросал им пригорошни монет. Тут же между ними возникали потасовки и ожесточенная борьба за эту мелочевку, но лучше видеть это, чем запавшие, тоскливые глаза, полные безысходности.После часового блуждания по улицам мы так и не нашли ни Ли, ни его «форд», ни каких-нибудь «гринго», хотя бы отдаленно напоминавших Бобби Де Витта. Затем я обратил внимание на стоявшего возле двери своего дома местного полицейского в черной рубашке и высоких сапогах. Он спросил: «Полисия?» Я остановился и показал ему свой жетон.Пошарив в карманах, он достал телетайпную полоску с фотографией. Сама фотография была слишком расплывчата, но вот надпись под ней читалась очень даже четко: «Роберт Де Витт». Фрици похлопал мексиканца по эполетам:— Где, Адмирал?Развернувшись на каблуках, полицейский крикнул:— Эстасьон, ваманос! Идемте в участок! (исп.)

Он пошел впереди нас. Пройдя улочку, на которой располагались венерические лечебницы, мы подошли к обнесенному колючей проволокой зданию из шлакоблоков. Фрици протянул мексиканцу доллар, тот словно Муссолини отсалютовал нам и, развернувшись, ушел. Я поспешил к зданию, стараясь не бежать.В дверях стояли местные с автоматами в руках. Я показал им жетон; они щелкнули каблуками и впустили меня. Фрици догнал меня уже внутри; зажав в руке долларовую бумажку, он направился прямиком к столу дежурного. После того как дежурный взял деньги, Фрици спросил:— Фужитиво? Американо? Де Витт?Дежурный улыбнулся и нажал на кнопку рядом со своим стулом — решетчатые двери на боковой стене открылись. Фрици обратился ко мне:— Что конкретно нам должен рассказать этот ублюдок?Я ответил:— Ли находится в этом городе, возможно, отрабатывает свою версию порноторговцев. Де Витт тоже приехал сюда. Прямо из Квентина.— Даже не отметившись в полиции?— Верно.— И у Де Витта зуб против Бланчарда за то дело об ограблении «Бульвар Ситизенс»?— Верно.— Этого мне достаточно.Мы пошли по тюремному коридору. Де Витт в одиночестве сидел на полу последней камеры. Дверь с грохотом открылась; совратитель Кэй Лейк встал на ноги. Годы, проведенные в заключении, были к нему немилосердны: бандит с продолговатым лицом, каким я запомнил его по фотографиям из газет 39-го года, теперь представлял собой неприглядное зрелище — обрюзгший, поседевший тип с прической такой же безнадежно устаревшей, как и костюм, выданный Армией спасения.Мы с Фрици зашли внутрь. Бобби приветствовал нас с некоторой долей бравады и одновременно раболепства:— Легавые, да? Ну что ж, по крайней мере, вы американцы. Никогда не думал, что буду рад вас видеть, ребята.Фрици ответил:— Почему же, сейчас должно быть по-другому, — и пнул его в промежность. Бобби согнулся пополам; Фрици ухватил его за загривок и рубанул рукой по спине. У Де Витта пошла пена изо рта; Фогель отпустил хватку и вытер испачканную в бриолине руку о рукав. Де Витт рухнул на пол и придвинувшись к унитазу, стал блевать. Когда он попытался приподняться, Фрици ткнул его голову обратно и наступил на нее своим начищенным до блеска остроносым башмаком. Бывшему сутенеру-грабителю пришлось глотать мочу и свою блевотину.Фогель сказал:— В Тихуане находится Ли Бланчард, ты тоже приехал сюда сразу после освобождения. Это очень странное совпадение, и оно мне не нравится. Мне не нравишься ты, мне не нравится сифиличка, которая тебя родила, мне не нравится то, что я торчу в этой кишащей крысами стране, вместо того чтобы быть дома в кругу семьи. Но мне очень нравится бить преступников, поэтому лучше по-хорошему отвечай на мои вопросы, иначе тебе будет очень больно.Фрици убрал ботинок; Бобби привстал, жадно вдыхая воздух. Я поднял с пола пропитанную потом майку и собрался протянуть ее Де Витту, но, вспомнив о шрамах на бедрах Кэй, просто швырнул ее. После этого схватил стул и достал наручники. Фогель вытер лицо бывшему зеку. Усадив Бобби, я приковал его запястья к спинке стула.Де Витт посмотрел на нас; штанина его брюк потемнела: он опорожнил свой мочевой пузырь. Фрици спросил:— Ты знал, что сержант Бланчард здесь, в Тихуане?Бобби тряс головой, выплевывая остатки блевотины, которой он наглотался.— Я не видел Бланчарда с самого суда, мать вашу!Фогель слегка ударил его по лицу, задев своим перстнем вену на щеке.— В моем присутствии не ругайся и обращайся ко мне «сэр». А теперь отвечай — ты знал, что сержант Бланчард здесь, в Тихуане?Де Витт пробормотал:— Нет.Фрици рявкнул:— Нет, сэр! — и снова хлопнул его по лицу. Бобби мотнул головой и опустил ее на грудь. Фрици одним пальцем поднял ее.— Нет, а дальше?Де Витт прохрипел:— Нет, сэр.Даже ненавидя его, я видел, что он ничего не знает. Я спросил:— Бланчард боится тебя. Почему?Извиваясь на стуле, с прической, съехавшей на лоб, Де Витт начал громко хохотать. Это был безудержный дикий смех, когда забываешь о боли, но потом боль усиливается. Побагровевший Фогель сжал руку в кулак, чтобы нанести ему очередной удар, но я остановил его. Фрици смягчился. Нервный смех Бобби прекратился.Сделав глубокий вдох, Де Витт сказал:— О боже, ну и посмеялся же я. Красавчику Ли есть от чего меня бояться, потому что я пригрозил еще на суде разобраться с теми, кто меня подставил. Но все, что я знаю, я вычитал в газетах. И должен сказать, что та перестрелка с наркоманами здорово меня напугала, хотите верьте, хотите нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127