Миллард, прямая противоположность Фрици, тоже оказывал на меня давление. Он теперь повадился сразу же после работы ездить в комнату 204 в «Эль Нидо», она стала его внеслужебным офисом, где он обычно читал собранную Ли внушительную коллекцию материалов. Без Ли время тянулось невыносимо медленно, поэтому по вечерам я составлял Милларду компанию. Когда он смотрел на эти чудовищные фотографии Орхидеи, то всегда осенял себя крестным знамением и с благоговением шептал: «Элизабет»; а уходя домой, всякий раз произносил: «Я поймаю его, милая». Уходил он ровно в 20:00. К жене и сыновьям. То, что он принимал все так близко к сердцу, а потом спокойно отставлял в сторону, удивляло меня. Как-то раз я спросил его об этом; он ответил: «Я не позволю мерзости влиять на мою жизнь».После 20:00 моей собственной жизнью управляли две женщины, их странные и могучие желания.Из «Эль Нидо» я ехал к Кэй. После исчезновения Ли оплачивать счета стало некому, поэтому ей пришлось искать работу, что она и сделала, устроившись учительницей шестого класса в школу в нескольких кварталах от Сансет-стрип. Приходя к ней, я заставал ее за проверкой тетрадей и просмотром детских рисунков, радостной, но только с виду — она решила, что маска «счастливой женщины» поможет ей побороть отчаяние из-за бегства Ли. Я пытался пробиться через эту стену лицемерия, убеждая ее, что она мне нужна и что я начну действовать лишь тогда, когда прояснится ситуация с Ли; в ответ она плела какую-то заумную психологическую чушь про третий элемент нашей триады, который ныне отсутствует, используя знания, оплаченные Ли, против него. Меня бесили ее фразы о «склонности к паранойе» и «патологическом эгоизме». Я отвечал ей, что «он тебя спас, он тебя создал». Но Кэй и тут находила, что ответить, заявляя: «Он мне только помог». Мне было трудно что-либо возразить, ибо за ее жаргоном скрывалась правда, и тот факт, что без Ли в роли катализатора наших отношений мы были как два одиноких путника, как семья без патриарха. Именно из-за этих выводов я и смывался от нее десять ночей подряд — прямиком в мотель «Красная Стрела».Так, вместе со мной к Мадлен приходила Кэй.Сначала мы трахались, потом разговаривали. Говорили почти всегда о семье Мадлен. Я тоже старался придумать какие-нибудь небылицы, но только не выглядеть жалко на фоне ее причудливых рассказов. У моей оторвы было столько всего: бандитский магнат папочка — тот самый Эммет Спрейг, собрат Мака Сэннета, с которым они вместе стригли купоны, когда в Голливуде все еще только начиналось; надутая мамаша, любительница «таблеточек», прямая наследница калифорнийских Каткартов; гениальная сестра Марта, высокооплачиваемая художница, восходящая звезда местного рекламного бизнеса. Актерами второго плана в ее рассказах выступали мэр Флетчер Баурон; гангстер, манипулирующий общественным сознанием, Мики Коэн; бывший помощник Эммета, сын известного шотландского патологоанатома и неудавшийся актер немого кино, «чудак» Джорджи Тилден. Семейства Дохени, Сепульведа и Малхолланд тоже были близкими друзьями, равно как и губернатор Эрл Уоррен и окружной прокурор Бьюрон Фиттс. Кроме старика Долфа Блайкерта, покойной Греты Хайлбрюннер Блайкерт, японских друзей, которых я сдал, а также приятелей по службе, рассказать мне было не о чем, поэтому я сочинял напропалую: про медали, полученные за отличную учебу, про выпускные балы; про службу в охране Франклина Делано Рузвельта. Я врал до тех пор, пока не наступало время потрахаться снова. И я был благодарен Мадлен за то, что между случками она не включала свет, в противном случае она бы поняла, что я приходил к ней утолять голод.Голод по Орхидее.В первый раз это произошло случайно. Мы занимались любовью и были уже близки к завершению. И тут моя рука, соскользнув по спинке кровати, попала в выключатель на стене, нечаянно включив его, после чего я увидел под собой Бетти Шорт. На несколько секунд я действительно поверил в это и начал звать на помощь Ли и Кэй. Когда Бетти снова превратилась в Мадлен, я потянулся к выключателю, но она ухватила меня за локоть. Двигаясь быстрее, так что заскрипела кровать, при ярком свете я снова превратил Мадлен в Бетти — ее голубые глаза в карие, ее тело в тело Бетти из того порнофильма, представляя, как она произносит: «Пожалуйста, не надо». Кончая, я знал, что с Мадлен так хорошо не было бы никогда; и, когда эта оторва прошептала: «Я знала, что рано или поздно она придет к тебе», я разрыдался и признался ей, что все мои истории были ложью, а потом разразился сумбурным рассказом про Ли, Кэй и Баки, закончив рассказом о зацикленности мистера Огня на погибшей и его бесследном исчезновении. Когда я закончил, Мадлен сказала:— Я никогда не буду учительницей из Сью-Фоллс в Южной Дакоте, но я буду Бетти или кем угодно, только пожелай.Я позволил ей гладить меня по голове, благодарный за то, что мне больше не придется врать, и в то же время безмерно сожалея, что она, а не Кэй, стала моим исповедником.Так я формально овладел Элизабет Шорт. Глава 19 Ли все не появлялся, а Мадлен все играла роль Бетти, и с этим я ничего не мог поделать. Помня предупреждение громил из Отдела внутренней безопасности, я старался держаться подальше от расследования, но мне было чрезвычайно интересно, специально или нет смылся мистер Огонь. Проверив его банковский счет, я обнаружил там всего 800 долларов и никаких следов снятия каких-то сумм в последнее время. Когда я услышал, что Ли и его «форд» объявили не только в американский, но и в мексиканский розыск, который, впрочем, не приносил никаких результатов, моя интуиция сообщила, что, по всей видимости, Ли удрал дальше на юг, туда, где местные полицейские использовали постановления своих коллег-гринго просто как туалетную бумагу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127