— Это мой двоюродный брат! — вызывающе ответила Джозефина. — Он отправился в путешествие, вещи оставил у меня.Берта Кул обследовала все уголки комнаты, вернулась в столовую и принялась там все тщательно осматривать.— Черт, кому пришла эта идея? — спросила она.— Какая идея? — не поняла Джозефина.— Украсть рентгеновские снимки.— Она их не крала! — возмутилась девушка. — Говорю вам, что это все происки старшей медсестры.— У этой Дун есть парень? — грозно продолжала допрос Берта.— Нет. Совершенно никого нет.— Чушь!Она подошла ко мне и презрительно фыркнула:— Этих девочек кто-то неплохо субсидирует.— Вы у меня ответите за все, — пригрозила Джозефина. — Я немедленно звоню своему адвокату. Вы в самое ближайшее время лишитесь своих лицензий. Вы не имеете никакого права вторгаться в чужое жилище и проводить без всякого ордера обыск.— Все правильно, милочка, — улыбнулась Берта. — Ты отправляешься в полицию, а мы тем временем выясняем, кто твой таинственный братец… А нет ли у него случайно жены?Берта подошла к кровати и с видом эксперта осмотрела брошенную одежду.— А вот и бирка химчистки, — удовлетворенно проговорила она. — Дональд, запиши номер: эс-четыреста тридцать шесть — сто двадцать восемь.— Итак, — продолжала Берта, поворачиваясь к входной двери. — Больше нам здесь делать нечего. Эти две куколки, надо сказать, довольно неплохо устроились.Джозефина заплакала, и сквозь слезы проговорила:— Вы не можете использовать эти улики. Вы просто не можете… Эту бирку, которая…— Да, да, я все понимаю, — попыталась успокоить бедную девушку Берта. — Он твой двоюродный брат.., знаешь, мы не станем поднимать шум, если ты будешь держать язык за зубами.Она резко повернулась и решительно направилась к двери, а я последовал за ней.Когда мы шли к лифту, я заметил:— О Боже, Берта, ты сильно рисковала. В чужую спальню ты не имела права входить.— Перестань, — отмахнулась она. — Женщины тебя гипнотизируют. Фальшивку я мигом отличу.— Фальшивки — это прежде всего те, кто пудрит мозги, вчиняя иски на огромные суммы, — сказал я.— Кого ты учишь, — огрызнулась Берта. — У этих девиц явно рыльце в пуху. Кто, по-твоему, эта Мелита Дун?Когда мы вошли в лифт, я ответил:— Она — довольно скромная девушка, поет в церковном хоре, и по части секса не особо замечена.— Ерунда! Она либо пускает в ход свои чары, либо продает направо и налево рентгеновские снимки. Тебе ее одежда показалась простой и скромной, но, черт побери, заглянул бы ты в ее гардероб! Какие там роскошные и модные тряпки… И не думай, что ее так называемый брат оплачивает такую роскошную квартиру только потому, что бедная сестричка не терпит одиночества.Мы спустились на первый этаж. Берта, тяжело ступая, подошла к машине, втиснулась в нее, громко хлопнула дверью, так что задребезжали стекла, и с упреком проговорила:— Я только потеряла время из-за тебя. И дураку ясно, эта квартира нечистая. Прошу тебя: в следующий раз такие пустяковые вопросы решай сам. Я что, нянька тебе!Я отвез Берту домой, развернулся и направился к особняку Брекинриджа.Поставив машину на широкой дороге так, чтобы она не мешала движению, я по ступенькам поднялся к парадной двери.Не успел я поднять руку, чтобы нажать на кнопку звонка, как дверь распахнулась, и Брекинридж радостно воскликнул:— Проходите, Дональд. Я весь день пытался связаться с вами.— Я так и знал. Но позволю себе напомнить, что мне запретили проявлять инициативу, поэтому я не особенно беспокоился по поводу проверки…— Я сделал большую ошибку, Дональд, — виновато проговорил он, — и первым признаю ее. Я прошел в гостиную и сразу поинтересовался:— Хорошо, ну, и что затевается?— Я получил сообщение из Аризоны, — сказал он.— Вы направили туда представителя?— Нет. Мне позвонили, и этот звонок убедил меня, что, мягко выражаясь, в данный момент бесполезно посылать на ранчо своего представителя.— Почему?— Для начала скажу следующее: если хитроумно разработанный план перестает действовать, от него следует отказаться.Я молчал, ожидая, что он разовьет свою мысль.— Присаживайтесь, Лэм. Располагайтесь поудобнее. Может немного виски с содовой или красного вина с минералкой?— Нет, спасибо, — отказался я. — У нас не так много времени для откровенного разговора, а сделать нам еще предстоит очень много.— Да, вы правы, — согласился Брекинридж. — В логике вам, молодой человек, не откажешь… Вот в нескольких словах описание ситуации, Лэм. В двух случаях, когда дело дошло до суда, идея с фальшивым конкурсом срабатывала блестяще, а в трех мы попросту урегулировали инцидент вне его стен. Однако она давала осечки, когда наши представители придерживались слишком интимной линии.., я говорил уже об этом. Идея, в принципе, первоклассная. Мы давали истцу понять, что он якобы выиграл конкурс, и награждали двухнедельной бесплатной поездкой в горы. Он отправлялся туда и вел тот образ жизни, который диктовали местные условия. Как вы успели убедиться, жизнь на ранчо «Крутой холм» мало подходит для инвалидов… Не проходило и двух дней, как мы уже располагали фотографиями истца, где он лихо размахивал клюшкой для гольфа, прыгал с трамплина в бассейн, строил глазки впечатлительным молодым женщинам, а порой и нашему представителю, Долорес Феррол, которая до того доводила своих обожателей-инвалидов, что те готовы были стоять на голове ради нее… Вместе с тем как раз судебное разбирательство и подвело нас. Мелвин, очевидно, пронюхал про наш лжеконкурс и нашу связь с «Крутым холмом», короче, проведал про все такое… Так или иначе, Мелвин не заставил себя ждать.— Когда он появился?— Этим утром.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46