Сняв твидовое пальто с меховой подстежкой и повесив его в шкаф, она подошла к камину, чтобы погреть руки у огня. Затем прежней энергичной походкой направилась к столу. Шаги ее были бодры и пружинисты, держалась она прямо и независимо, как всегда, - уверенная в себе, не раздираемая больше ненужными сомнениями.
Темная глухая волна, накрывшая ее с головой сразу же, как только Гэй рассказала ей о предательском заговоре детей, наконец-то отступила - пусть медленно, болезненно, но все же отступила. Зловещие выводы, которые сами собой напрашивались из ее разговора с Гэй и прослушанной пленки, не оставляли сомнений в гнусном предательстве. Но это не подавило, а лишь закалило ее душу, помогло взглянуть на окружающий мир холодно и предвзято, увидев его таким, каков он есть на самом деле, а не каким кажется под влиянием никому не нужных эмоций. Во время болезни, призвав на помощь всю свою железную волю, чтобы попытаться выжить, она многое передумала, и теперь ей не в чем было себя упрекнуть. Умиротворение было бальзамом для ее усталой души, потоком теплого яркого света, придававшим ей новые внутренние силы. Стычка со смертью только укрепила твердость ее духа и несгибаемую храбрость. Жизнелюбие снова вернулось к ней - теперь оно стало мудрее, в нем была спокойная уверенность, защищавшая Эмму, подобно панцирю.
Усевшись на свое обычное место за массивным резным столом эпохи первых Георгов, она совсем успокоилась: сейчас она снова была у штурвала своего корабля. Поглядев на встревоженное лицо Полы, Эмма не смогла удержаться от улыбки:
- Да я же совсем здорова. Разве ты не видишь? - на этот раз ласково улыбнулась она, стараясь успокоить внучку.
Действительно, выглядела она вполне выздоровевшей, хотя отчасти это объяснялось тонко и терпеливо проделанной утренней „операцией". Увидев в зеркале бледное лицо с морщинами возле глаз и рта, она отказалась от одежды темных и мрачных тонов, которую обычно предпочитала, и надела яркий светлый, тонкой шерсти, костюм кораллового оттенка с воротником, складки которого мягко облегали шею. Она знала: эта расцветка и облегающий воротник скрадывают бледность лица, делают менее заметными ее морщины, для борьбы с которыми в ход пошла также не слишком бросавшаяся в глаза косметика, довершавшая тот новый имидж бодрости и здоровья, который теперь не могла не заметить Пола.
Конечно же, Пола понимала, что эффект этот достигнут искусственно: как никто другой, она знала все многочисленные и разнообразные уловки Эммы, которые та применяла всякий раз, когда ей хотелось произвести впечатление. Она улыбнулась про себя. До чего же хитра бывает порой ее бабушка! Вместе с тем, Пола не могла не почувствовать в Эмме внутреннюю силу, прилив энергии и целеустремленность. Тщательно присматриваясь к ней, Пола должна была честно признать, что перед ней сидит сейчас прежняя, заметно помолодевшая Эмма.
- Я тебя знаю! - мягко ответила Пола с улыбкой, в которой, однако, промелькнула легкая укоризна. - Дай тебе волю - и ты будешь работать все двадцать четыре часа в сутки. Нельзя так перенапрягаться в первый же день...
Эмма откинулась на спинку стула, благодаря Бога, что она еще живет, снова на ногах и может вернуться к своему делу. В этот момент она готова была бы довольствоваться и самым малым!
- О дорогая, я и не собираюсь этого делать, - быстро ответила Эмма. - Пара телефонных звонков и кое-что продиктовать Гэй - вот, собственно, и все. Обещаю тебе, что не стану перенапрягаться.
- Хорошо, - недоверчиво отозвалась Пола, сомневаясь, правда, что бабушка на самом деле так и поступит (Эмма обладала способностью увлекаться делами, и ее затягивало помимо собственной воли). - Я верю, что ты сдержишь свое обещание, - добавила внучка, сразу посерьезнев. - А сейчас мне пора в наш отдел мод на встречу с оптовым покупателем последних моделей. Я потом загляну к тебе и проверю, как идут дела.
- Между прочим, Пола, я собираюсь отправиться в Пеннистон Роял на следующий уик-энд, - заметила Эмма, когда внучка была уже в дверях. - Надеюсь, ты составишь мне компанию?
Пола остановилась на пороге и обернулась.
- Конечно! С большим удовольствием! - воскликнула она с загоревшимися глазами. - Когда ты точно собираешься ехать, бабуля?
- Ровно через неделю. В пятницу с утра. Но мы еще успеем это обсудить.
- Замечательно. После встречи я зайду к себе, разберусь с бумагами и, если на следующую пятницу что-то назначено, постараюсь отменить. По-моему, ничего особенно важного всю ту неделю у меня нет.
- Вот и отлично. Приходи сюда сегодня днем в четыре, тогда все и распланируем.
Кивнув в знак согласия, Пола вышла из кабинета с сияющей улыбкой: еще бы, провести целый уик-энд в Йоркшире в их родовом поместье! Подобная перспектива обрадовала ее еще и потому, что тем самым бабушка, значит, продлит себе отдых после болезни - весьма мудрый шаг, известие о котором Пола встретила с большим облегчением.
Эмма сделала все, как обещала, разобрала наиболее срочную корреспонденцию, немного подиктовала Гэй, а затем, также накоротке, встретилась с Дэвидом Эмори, мужем Дэзи и отцом Полы, содиректором компании „Харт Сторз". Дэвиду Эмма доверяла безгранично: ее любимчик, он нес на себе нелегкое бремя управления текущими делами всей сети ее магазинов. В четыре, когда она как раз доканчивала свой последний на сегодня разговор по телефону, появилась Пола с чайным подносом. Задержавшись у дверей, она взглядом спросила бабушку, не помешает ли той ее приход.
Эмма кивнула и нетерпеливо махнула рукой, приглашая ее войти.
- Хорошо. Будем считать, что вопрос исчерпан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166