— Теперь нельзя спать всем.— Я и сам прекрасно вижу это, — сказал, улыбаясь, граф де Жюмонвиль. — И если ты будешь говорить все так же загадками, мы проговорим с тобою до самого утра.— Теперь совсем не время смеяться, — заметил канадец серьезным тоном.Французский офицер хорошо знал своего подчиненного. Зная, что Бержэ не станет тратить слова попусту, он перестал смеяться.Затем канадец прибавил:— Капитан, нужно осмотреть окрестности.— Какие окрестности? Разве здесь не настоящая пустыня? Какому черту придет в голову искать нас здесь?— Я никого не боюсь.— Я это отлично знаю, милейший мой Бержэ.— Но есть люди, которым грозит опасность в лесу.— Ты это говоришь обо мне?— Да, господин граф.— Баста! Уж не хочешь ли ты испугать меня?— Нет, потому что это все равно ни к чему не поведет… Я тоже хорошо знаю вас и стараюсь пробудить в вас осторожность.— Осторожность? А разве у тебя не хватит осторожности и на мою долю, старина Бержэ? — дружески возразил офицер.— Этого мало.— Дай мне твою руку!Бержэ протянул руку графу де Жюмонвилю, который затем продолжал:— Видишь ли, милый мой, мы с тобою земляки…— Да.— Оба — нормандцы. Твои предки были долгое время верными слугами моих…— Да.— Ты — мой друг.— Да.— В таком случае и говори со мною как друг, а не как подчиненный.— Благодарю, — проговорил канадец, отнимая свою руку и отворачиваясь, чтобы скрыть охватившее его волнение, — благодарю, господин граф!.. Это правда… Моя семья всегда была предана вашей… и когда там… в Квебеке я случайно услыхал ваше имя, мое сердце затрепетало от счастья, и я поспешил к вам… Несмотря на то, что я родился в Новой Франции, я считал себя прирожденным слугой вашим и вашей семьи… Вы сами видели, что я не заставил себя ждать. Я предложил свои услуги, и вы взяли меня… Договор заключен и только одна смерть может разлучить старшего сына моего отца с наследником графа де Жюмонвиля.— Я очень рад слышать от тебя это… и я, когда-нибудь, поговорю с тобой еще раз по этому поводу.— Потом, — сказал Бержэ с видимым замешательством.— Да, когда мы исполним возложенное на меня поручение.— Разумеется.— Ты мне расскажешь тогда все, чего я не знал до сих пор.— Успеем еще.— Ты мне расскажешь, почему покинул Францию твой отец… — продолжал капитан.— О! рассказ о жизни таких бедняков, как мы, не может представлять особенного интереса.— Все, что тебя касается, очень интересует меня.— Я всегда к вашим услугам, господин граф.— Кроме того, — продолжал молодой человек, — я ведь и приехал-то в Америку только за тем, чтобы собрать некоторые сведения…Замешательство канадца все возрастало.Граф де Жюмонвиль продолжал говорить, не замечая его смущения, заметить которое, впрочем, мешал мрак наступающей ночи.— Надеюсь, ты мне поможешь в моих розысках?— Я сделаю все, что будет зависеть от меня, хотя я и не совсем понимаю вас, — отвечал Бержэ, который, казалось, чувствовал себя, как на иголках.— Дело идет об одном из моих двоюродных дедов…— А! Понимаю…— Он был, если я не ошибаюсь, капитаном Кариньянского полка.— Но…— Он вместе со своим полком отправился в Америку и там остался.— Ну, а потом?— А потом мы уже не имели о нем никаких известий. Мы долго разыскивали его, но все наши хлопоты пропали даром: он точно канул в воду.— В этом нет ничего необыкновенного, господин граф.— Почему?— Да просто потому, что, сделавшись колонистом, он, как и множество других людей, переменил имя, — отвечал канадец с некоторым колебанием в голосе.— Зачем?— Ах! Господин граф, все это такие вещи, которые с первого взгляда кажутся непонятными европейцу… Но, видите ли, когда пройдет несколько времени после того как покинешь Старый Свет для Нового, город для леса, когда поймешь, что настоящее счастье возможно только в глубине лесов, тогда явится желание отрясти прах с ног и сделать это так, чтобы на тебе не осталось ни одной городской пылинки. Ну, а когда начинают жизнь снова, само собою разумеется, меняют имя и чувствуют себя отлично.— Да, — пробормотал молодой человек. — Может быть, оно и так, а может быть, и нет. Но мне все-таки хотелось бы узнать, какая судьба постигла нашего родственника.— Может быть, вы это узнаете когда-нибудь.— Ты думаешь?— А почему бы и нет! — повторил охотник с видимым волнением.Нет сомнения, что, если бы канадец мог дать разговору другое направление, капитану де Жюмонвилю не удалось бы вытянуть из него ни одного слова больше; но охотник слишком почтительно относился к своему начальнику и, конечно, не считал себя вправе перебить его.Капитан, между тем, продолжал:— Родственник, о котором я говорю, исчез более тридцати лет тому назад.— Тридцать лет — тридцать дней! Время — самый лучший способ для раскрытия тайн. А вы не позволите мне предложить вам один вопрос, господин граф?— Говори.— Почему вам именно так хочется раскрыть эту тайну?— Да ведь я же тебе говорил, что я хочу собрать сведения об одном из моих двоюродных дедов? Если бы я даже и не интересовался им лично, я не мог бы остаться равнодушным к тому, что он носит наше имя, и может набросить на него тень.— А если бы он переменил имя?— Возможно ли это?— Этого я не знаю.— Кроме того, признаться тебе, дружище Бержэ, во всей этой истории есть нечто такое, что очень сильно затронуло мое любопытство.— А, любопытство!.. — пробормотал охотник, — хотя теперь и не время для этого… Мы должны обратить внимание на Другое.Граф де Жюмонвиль продолжал начатый разговор, как бы не слыша того, на что старался обратить его внимание канадец.— Хотя это и очень запутанная история и слышал я ее еще ребенком, Бог знает сколько лет тому назад, но мне помнится, что отец мой говорил, будто мой родственник был замешан в какой-то кровавой истории.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63