В заложники попадали и граждане других государств: например, двое англичан из гуманитарной миссии, мужчина и женщина, несколько месяцев подвергались пыткам и изнасилованиям, пока за них не был получен выкуп. Выкуп хотели получить и за представителей английской телефонной компании, устанавливавшей спутниковую связь для Масхадова и других лидеров боевиков. Но их украли другие бандиты и отрезали несчастным головы. Весь мир видел эти ужасающие фотографии, но, похоже, не весь мир понял суть происходящего.
Вывозили в Чечню крошечных детей (одному из заложников не было ещё и года), молодых женщин, азербайджанских крестьян, сибирских и московских бизнесменов, простых рабочих. Издевались, пытали, насиловали.
В работорговлю были вытянуты шайки ингушских, дагестанских, русских бандитов. Страшное, не укладывающееся в голове явление стало массовым!
Израильский мальчик Ади Шарон был похищен в центре Москвы. Чуть ли не в те же дни, когда были взорваны два жилых дома. Похитители, среди которых было несколько чеченцев и несколько русских, вывезли его в Пензу. Спрятали там. Требовали выкуп. Пытали, отрезали пальцы. В чем провинился израильский мальчик, которого все-таки удалось спасти? А ведь многих заложников так и не спасли…
Вот он — вызов, брошенный России, да и не только ей — всему человечеству. По крайней мере — всей Европе. И пусть никого не вводят в заблуждение зелёный мусульманский флаг террористов, цитаты из Корана, белые одежды «ваххабитского учения».
Нет у них ни учения, ни флага, ни права цитировать духовные книги. Это — изверги.
В Чечне цивилизация была отброшена минимум на несколько столетий назад. Боялись быть украденными люди даже из отдалённых уголков России, безумие чеченского рабства вошло в массовое сознание как реальная угроза.
Но это лишь одна грань подлинной чеченской трагедии. То, что волновало буквально каждого человека здесь, в России. Однако меня, как президента, волновало и другое — геополитическая составляющая бандитского сепаратизма. Новое образование грозило разорвать Россию изнутри.
Остановлюсь ещё на одном крайне болезненном вопросе чеченской войны.
Владимир Путин с самого начала предупреждал: будут жертвы среди наших солдат. Но заканчивать военную операцию необходимо, доводить её до логического конца нужно, чтобы не было потом жертв намного более страшных!
Эта простая мысль, знакомая любой стране, любому народу, который сталкивался с массовым террором (в том числе, как я уже говорил, народам Англии, Франции, Израиля), впервые столь внятно и чётко была озвучена после нескольких лет сосуществования с бандитами за ширмой государственности Чечни.
И до сего дня в больших и малых городах России оплакивают тех, кто погиб, защищая Родину. Эти жертвы, безусловно, ложатся на власть нелёгким грузом политической и моральной ответственности.
Но есть у этих скорбных цифр наших потерь и другой подтекст. С каждым днём в глазах людей фигура российского военного, человека, защищающего страну и порядок на её территории, все больше очищается от наносной грязи политической конъюнктуры. Становится объединяющим, мощным национальным символом.
Страна уже не сможет забыть и предать этих ребят.
У любой войны есть оппоненты. И это — правильно. Это в природе человека. В конце концов, я тоже противник войны. И Владимир Путин — её противник.
Военная операция была нужна не только для сохранения целостности России, для защиты наших граждан, для демонстрации политической воли и силы государства. Она была нужна в первую очередь для того, чтобы в республике установился прочный, настоящий мир. И нормальная жизнь.
Я знаю, что этот постулат воспринимается многими как «российская пропаганда». Но вот конкретные факты. Конкретные судьбы.
Россия восстанавливает в Чечне все, что можно заново отстроить и восстановить. 40 больниц, 11 поликлиник, 2 станции переливания крови, 2 госпиталя, 1 родильный дом. В районах республики начинают работать службы «Скорой помощи». Скоро чеченские дети вновь смогут нормально учиться, чего они были лишены последнее время. В Чечню возвращаются электрическая энергия и газ. Будут в Чечне и нормальная канализация, и водоснабжение. Это значит, что вновь появится чистая вода. Люди не будут умирать от тифа и дизентерии.
В каждом освобождённом районе Чечни устанавливаются станция космической связи и обычная телефонная связь. Начали ходить рейсовые автобусы.
Я знаю, что в западной прессе упорно муссируются слухи о том, что Грозный будет окончательно разрушен, стёрт с лица земли. Это неправда. Несмотря на огромные трудности, столица Чечни вновь станет жилым городом, будет восстановлена.
И беженцы знают обо всем этом. Многие люди уже вернулись в Грозный, и с каждым днём на территорию Чечни возвращается все больше людей. Россия присылает в Чечню учителей, врачей, строителей. Восстанавливает мечети, железные дороги.
Врач Любовь Дорошенко ежедневно консультировала и лечила более ста жителей Грозного, благодаря ей более полутора тысяч жителей получили точные диагнозы и отправились на лечение. Врач Ирина Назарова, анестезиолог-реаниматолог, неоднократно сдавала свою кровь при операциях для спасения мирных жителей Чечни. И таких российских людей, помогающих сейчас Чечне, — сотни и тысячи.
Перед ними можно только преклоняться. Их подвиг незаметен на общем фоне военных действий. А ведь они сделали главное — именно они, строители, инженеры, врачи, убедили мирное население Чечни, что вместе с Россией сюда возвращаются медицина, культура, строительство, возвращается работа, возвращается мир.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130