Стало ясно, что искра попала в пороховую дырочку и подожгла порох. Кашляя и чихая от дыма, заполнившего двор, мы бросились катить в погреб пороховую бочку… Не успели мы добежать до нее, как вдруг из-за задымленного пылающего леса взвился огромный столб огня и дыма, много выше деревьев, а потом долетел такой грохот, что меня даже швырнуло на землю, и я написал в штаны.
— Да что это? — трясясь от ужаса, воскликнула донья. Эхо от окрестных скал долго еще громыхало вокруг. Голова кружилась, дым ел глаза. Пламя с треском и гудением сжигало деревья. Стволы вскипали, сок деревьев шипел и пенился, некоторые деревья лопались с громкими хлопками, похожими на пистолетные выстрелы… Бочку с порохом мы укатили, но искры все время летали по двору. Пушки стали накаляться от близкого жара и вскоре еще одна из них сама пальнула, а затем одна за другой открыли огонь все пушки на задней, левой и правой стенах.
— Содом и Гоморра! — в ужасе бормотала донья, не успевая отплевываться от летающей в воздухе сажи и прикрывать от искр лицо. Еще несколько времени — и на нас бы загорелась одежда, но вдруг подул сильный ветер, стал относить огонь от нашего дома. Дышать стало легче, пламя отходило к лесу. В короткое время огонь сожрал весь клин леса, отделявший дом от берега бухты, и понесся дальше, к скалам, сметая все на своем пути. Стало видно бухту, где вроде бы должен был стоять корабль, но его там не было…
— Ушли они, что ли? — спросила донья, наверное, сама у себя, потому что ни я, ни Росита не знали, куда делся этот корабль. До бухты от нас было не так уж и далеко, всего-то несколько раз по десять шагов, но корабль исчез. Лодки как стояли себе у берега, так и стояли, а вот корабля не было. Донья сбегала в дом и принесла какую-то штуковину, похожую на большую и длинную дубинку. Выставив один конец дубинки между зубцами, она приложилась глазом к палке и вдруг заорала:
— Он взорвался, взорвался!
— Так это от него был такой взрыв? — спросила Росита, глядя на бухту.
— Конечно! — восхищенно сказала донья. — Наша мортира его утопила!
— Та, что случайно выпалила? — спросила Росита недоверчиво. — Больно далеко.
— Да что ты! — донья зажгла свою палку с веревочкой и взбежала во двор, где стояли еще три заряженные мортиры. Она поднесла свой инструмент к дырочке, и мортира громко бабахнула. Опять послышалось: у-ву-ву-ву-у-у! — и вслед за тем на середине бухты, там, где раньше был корабль, встал большой столб воды.
— Должно быть, бомба попала в крюйт-камеру… — сказала донья, — и все в минуту взлетело на воздух.
— А можно поглядеть? — спросил я, показывая на палку, в которую глядела донья.
— Гляди, — разрешила она, — вот сюда, где стеклышко.
Палка была деревянная, гладкая, покрытая блестящей краской. В том конце ее, куда показывала донья, было и вправду маленькое-маленькое стеклышко, а на другом конце стеклышко побольше. Я поглядел в маленькое стеклышко и увидел, что бухта оказалась как бы совсем рядом. Я мог разглядеть даже пузыри и рыб, всплывших после того, как в воду попала бомба. А еще я увидел много-много обломков от корабля, а также какие-то доски, бочки, ящики. Но живых людей не было. Берег бухты выгорел весь. Там, куда ушел огонь, висела огромная туча дыма, летели искры и вырывались языки пламени. А нам вроде уже никто не угрожал.
— Так и подумаешь, что нам Боженька помог! — сказал я и подумал, что белый Бог должен, наверно, рассердиться на нас за то, что мы вчера втроем вытворяли, а он нам помогает. Видно, он и вправду милостив.
— А ты еще сомневаешься?! — вскричала донья. — На колени! Молитесь!
Пока мы молились, в дальнем конце неба появились тучи.
— Похоже, будет буря с дождем! — воскликнула донья. — Собирайте ружья и несите в дом! А я разряжу пушки.
Пока мы с Роситой собирали ружья и таскали их в дом, грохнуло четыре пушечных выстрела. Донья выпалила из двух пушек и двух мортир. Потом она помогла собрать все, что нам могло пригодиться, и мы покинули двор. Дверь мы крепко заперли изнутри и побежали закрывать ставни на окнах. Едва последняя из ставень была закрыта, как хлынул такой дождь, что крыша нашего дома задребезжала.
— Да, поди-ка, сообрази теперь, что тут было раньше! — заметила донья, обводя взглядом выжженную округу. — Пожалуй, дядюшка мой не узнал бы теперь свои владения…
ДОПРОС ПЛЕННОГО
Запершись в доме, мы и вовсе почувствовали себя в безопасности. Дождь и ветер вряд ли позволили бы кому-нибудь из тех, кто уцелел, подобраться к дому и уж тем более залезть в сам дом. Мы помылись, отскребли лица от копоти и переоделись в чистую одежду, благо ее было хоть завались. Прожженные рубахи и штаны Росита сожгла в камине — не штопать же их! Мы расставили и разложили все оружие, и свое, и захваченное, прибрали в комнатах, где натопали сапогами. Росита с доньей при моей помощи сготовили славный обед из солонины, риса и разных приправ. Я помыл посуду, и мы уже собрались было вздремнуть, как вдруг донья спохватилась:
— Батюшки! Да ведь у нас еще и пленный есть! Куда же мы его сунули, не помнишь ли, Росита?
— Помню, почему же?! — отвечала Росита. — В кладовке он.
Все втроем мы отправились вниз. Росита указала на кладовку рядом с кухней, запертую на замок. Росита открыла дверь, донья подняла пистолет и сказала:
— Эй ты, вылезай!
— Сперва развяжите меня, канальи! — глухо простонал из темноты пленник.
Донья шагнула в кладовку с зажженной свечкой и осветила дядьку, лежавшего на полу.
— Ноги у тебя не связаны, вставай, — велела донья.
— Я ранен, неужто не помните, вонючие козлы?! — вскипел дядька. Я вспомнил, что его звали Рамон.
— Ладно, — сказала донья, взяла его за шиворот и рывком поставила на ноги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165