— Допрыгался, — не совсем понятно сказала она и повернулась к Кате. — Посиди здесь, я скоро вернусь. Вот тебе на случай, если он очухается и решит побуянить.
Она протянула Кате газовый баллончик.
— Слезогонка, — пояснила она. — Хотя я очень сомневаюсь, что тебе это пригодится.
Катя безучастно кивнула, вставляя в прыгающие губы сигарету. Вера Антоновна, твердо чеканя шаг, покинула комнату отдыха. Катя чиркнула зажигалкой, но замерла, так и не прикурив, потому что услышала, как в замке со звонким щелчком повернулся ключ.
Катя вскинула голову, настороженно вглядываясь в гладкую панель двери. «Черт, — пронеслось у нее в голове, — неужели вляпалась? В первый же день... Где „скорая“, там и милиция. Кто, скажут, уважаемого человека стулом по хребтине отоварил? Пожалуйте, дамочка, в отделение, прояснять вас будем... И пистолет в раздевалке, и дверь заперта. Как же это меня угораздило?»
Она несильно, но с большим чувством пнула разлегшегося на полу очкарика. Тот опять хрюкнул, давая знать, что жив, но не вполне здоров, и попытался приподняться. Катя брезгливо отодвинулась от него подальше, на всякий случай взяв со стола газовый баллончик.
Ну, и что теперь? Катя начинала подозревать, что обладает особым талантом притягивать неприятности, как металлические предметы, по слухам, притягивают к себе молнию. Или это относится просто к высоким предметам, а вовсе не к металлическим? «Господи, да какая разница, — подумала она с отчаянием. — Я-то не высокая и, тем более, не железная, за что же в меня-то лупит и лупит, как в бубен?»
Самым паршивым в сложившейся ситуации, по мнению Кати, было то, что в комнате отдыха, как оказалось, начисто отсутствовали окна. Какие уж тут стеклопакеты... Вот и целуйся теперь со своим диваном...
Она прицельно стряхнула пепел с кончика сигареты очкарику на плешь. Тот замычал и приподнялся на руках, тяжело мотая головой. Лицо его превратилось в красно-синий лаково поблескивающий кочан. Катя испуганно вжалась в угол дивана, выставив перед собой баллончик, но очкарик, устав от своих усилий, снова шмякнулся на пол и остался лежать, тихо постанывая.
Катя встала и, обогнув его по широкой дуге, подобрала с пола ножку развалившегося стула. «Наверняка импортный, — подумала она про стул. — Наш бы выдержал. А вот так мы и поступим, — внезапно успокаиваясь, решила она, стоя перед дверью с газовым баллончиком в одной руке и с ножкой от стула в другой. — Администраторшу жалко, она вроде бы очень даже ничего, но терять нечего, а Вера Антоновна, в конце концов, женщина крепкая, переживет. Пусть только дверь откроют, я им устрою сюрприз».
Словно в ответ на ее мысли щелкнул отпираемый замок. Катя шагнула вперед, вытянув перед собой руку с баллончиком и занеся над головой свою импровизированную дубину. Дверь открылась, и шагнувший в комнату Щукин округлил глаза, увидев воинственную Катю.
То, что это оказался Щукин, Катю нисколько не смутило. Она собиралась прорываться на свободу, невзирая на лица, но за спиной у хозяина обнаружилось целых три охранника, причем таких огромных, что составлявшая третью линию обороны Вера Антоновна выглядела на их фоне Дюймовочкой. Катя сразу поняла, что пробиться не удастся, и опустила свое оружие.
— Пр-р-релестно, — сказал Щукин, иронически разглядывая Катю. — Оч-чень мило и просто распрекрасно. Свобода, зовущая народ на баррикады... Или как там называлась эта картина? Черт, не помню. Но костюм в чем-то главном точно такой же. Вот только бельишко не мешало бы подобрать.
Катя быстро взглянула вниз и залилась густым румянцем. Она потянулась было за окончательно свалившимся предметом туалета, но остановилась — во-первых, у нее были заняты руки, а во-вторых, она как-то не привыкла устранять подобные аварии при большом стечении народа. Поэтому она гордо, насколько это было возможно при сложившихся обстоятельствах, выпрямилась и, перешагнув через трусики, небрежным движением ноги отшвырнула их в сторону. Предательский румянец начал постепенно отступать вглубь лица, и это придало ей уверенности.
— Можешь разоружаться, — сказал Щукин, обходя Катю и присаживаясь на корточки перед ее жертвой. — Да-а-а... Опять этот идиот за свое! Это же надо быть таким твердолобым! Одно слово... гм. Ну что, дружок, нашла коса на камень?
Очкарик промычал что-то невнятное.
— Молчи уж, секс-машина, — презрительно сказал ему Щукин и повернулся к охранникам. — Уберите его, — приказал он. — Отвезите домой и вызовите «скорую», ему это, похоже, нужно. А ты, придурок, — обратился он к очкарику, слегка приподняв его голову за волосы, — ври, что хочешь, но про мое заведение ни слова. Надеюсь, она отшибла тебе не все мозги. Все ясно?
Очкарик снова замычал, на этот раз утвердительно. Щукин опустил его голову на пол и брезгливо вытер руку о диван.
Двое охранников подняли тяжело обвисшее тело очкарика под мышки и потащили к выходу. Очкарик вяло перебирал ногами и непрерывно стонал.
— Только через зал не вздумайте его тащить! — крикнул им вслед Щукин. — Через черный ход, да поскорее давайте!
Когда процессия скрылась в коридоре, Щукин жестом отпустил оставшегося охранника и Веру Антоновну. Заперев за ними дверь, он повернулся к Кате.
— Да... — сказал он, разглядывая ее так, словно видел впервые. — Очень интересно. Кажется, я начинаю понимать, за что тебя разыскивают три года подряд. Сколько?
— Что — сколько? — угрюмо переспросила Катя. Она не видела в этом разговоре никакого смысла. Сдавать ее в милицию Щукин, похоже, не собирался, но в том, что с работой наверняка придется распрощаться, она не сомневалась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120