— Испугался. Тут ему и кранты.
Оба его пассажира без дополнительных пояснений поняли, что он имеет в виду: водитель «Скорпио» явно не выдерживал бешеного темпа гонки по запруженному транспортом шоссе и искал спасения в тихих боковых улочках, где преимущество иномарки в скорости практически сводилось на нет. Полковник удовлетворенно кивнул, а капитан на секунду прикрыл глаза, слушая, как в мозгу замирающими отголосками перекатывается употребленное Костей грубоватое словечко «кранты». Открыв глаза, он увидел, что полковник, повернувшись спиной к бешено несущейся навстречу улице, внимательно смотрит на него. Во взгляде Соболевского не было ни капли обычной для него добродушной иронии — полковник смотрел испытующе и неодобрительно. Капитан слегка смешался и снова оглянулся назад.
— Отстали наши ребята, — сказал он.
— Да, — сказал полковник, — отстали. Теперь вся надежда на нас.
Капитан без труда прочел заключенный в этих словах подтекст и подавил готовый вырваться вздох, в который уже раз напомнив себе, что это именно он затеял эту операцию, и, следовательно, жаловаться ему не на кого.
Серый «Форд» несся впереди, все глубже забираясь в путаницу улиц и переулков, делая неожиданные повороты и распугивая встречный транспорт. Капитан заметил, что водитель явно не справляется с управлением автомобилем на такой скорости — дуги, которые выписывал «Скорпио» по мокрому асфальту, были излишне пологими и неуверенными, машина без надобности пьяно виляла и несколько раз только чудом избежала столкновения. У него всякий раз замирало сердце, когда шедшая впереди машина создавала аварийную ситуацию, и за время погони он успел тысячу раз проклясть тот миг, когда в его голову пришла показавшаяся ему тогда такой остроумной идея.
Наконец беглец снизил скорость, поняв, как видно, что продолжение этой безумной гонки слишком опасно.
— Ага, — торжествующе воскликнул Костя, — попался, красавец!
Он начал обходить «Форд» слева, но тот вдруг резко вильнул в ту же сторону, с грохотом ударившись своей задней дверцей о переднее крыло «Волги». «Волгу» отшвырнуло к бордюру, и Костя с трудом выровнял руль.
— Ах ты, срань! — выкрикнул он, и в то же мгновение машину сотряс новый удар. Покореженный, полуоторванный передний бампер «Волги» забарабанил по асфальту, высекая снопы искр.
Полковник бешено вертел ручку подъемника, опуская стекло справа от себя. Капитан не сразу понял, что тот намерен предпринять, а когда наконец понял, то оцепенел от ужаса. Все было правильно: машины с оперативниками безнадежно отстали, а возможно, и вовсе потеряли их из вида, а преследуемый вел себя так, что у полковника просто не было выбора. Говоря по совести, это была работа капитана, и он не сомневался, что во благовремении его нынешнее бездействие припомнится ему обязательно, но по-прежнему сидел, не пошевелив и пальцем, и молча наблюдал за тем, как полковник вынимает из кобуры здоровенный, невесть какими путями попавший к нему армейский «кольт» и наводит его на задний скат «Форда». «Конечно, — ни к селу ни к городу подумал капитан, — из чего же еще стрелять по „Форду“, как не из „кольта“? Наш „макарыч“ для этого, надо понимать, рылом не вышел...»
Кольт отрывисто пролаял три раза подряд. Первая пуля высекла из асфальта длинную белую искру, вторая пробила дыру в заднем крыле «Форда», зато третья угодило точно в цель. Левая задняя шина «Форда» взорвалась с хлопком, более громким, чем выстрелы полковника, и с лихорадочной скоростью зашлепала по дороге ошметками дымящейся резины. Машину неудержимо потащило влево, водитель попытался выровнять ее, не справился, «Форд» пьяно вильнул, дребезжа ободом пробитого колеса по асфальту, и Косте пришлось резко затормозить, чтобы избежать нового столкновения. В этот момент скорость превышала сто километров в час, и все произошло очень быстро: серый «Скорпио» пронесся перед капотом «Волги», все сильнее кренясь на борт, ударился о левый бордюр, подскочил в воздух и, медленно переворачиваясь на лету, врезался в бетонный столб и взорвался спустя несколько секунд после этого последнего столкновения. Оторванный глушитель, бешено вращаясь, вылетел из дымно-красного шарообразного облака, в которое превратилась машина, со страшной силой ударил в капот «Волги», как в бубен, оставив в нем огромную безобразную вмятину, отскочил и вдребезги разбил лобовое стекло.
— Ох ты, черт, — пробормотал полковник, с трудом выбираясь из-под приборной доски. Кристаллики разбитого триплекса со звоном посыпались с его плеч и засверкали в седеющих волосах, как крупинки соли.
Капитан уже стоял на мостовой и, щурясь от нестерпимого жара, неверящими глазами смотрел на огромный костер, полыхавший у левой обочины. К месту происшествия начали осторожно стекаться любопытные. Позади со скрипом и треском отворилась передняя дверца «Волги», снова зазвенело сыплющееся стекло, и капитан, не оборачиваясь, почувствовал, что полковник стоит рядом.
— Ты знаешь, — сказал полковник, убирая пистолет, — Костю-то убило. Этой чертовой выхлопной трубой. Полголовы снесло, представляешь?
— Жаль, — бесцветным тоном сказал капитан.
Он по-прежнему смотрел в огонь.
«Да, сынок, — хотел сказать ему полковник, — так бывает. Порой у сказок, которые мы сочиняем, как бы сам собой образуется плохой, несчастливый конец, особенно когда в действие вдруг вступает старый дурак с тяжелым армейским „кольтом“ в руках. Это бывает», — хотел сказать он, но промолчал — капитан не был мальчиком и отлично знал все это сам.
Поэтому полковник просто встал рядом с ним и тоже принялся смотреть в огонь, прикрывая глаза согнутой рукой, по которой сочилась из многочисленных порезов казавшаяся неправдоподобно красной кровь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120