Найти нечто прочное, легкое, что можно перебросить через речку-вонючку как мостик, и по нему уже перебраться.
Искать в темной комнате черную кошку, особенно когда ее там нет – чертовски сложное занятие. Деревьев на Кавказе мало. А те, что были в Грозном, давно уже пустили на дрова все кому не лень. И мы, и местные жители, и боевики. Здесь мы едины. Притащить плиту? Так кто ее, заразу, поднимет? Так я рассуждал, бродя в потемках, спотыкаясь о всякий мусор и тихо матерясь. В домах тоже бесполезно что-либо искать. Все ценное уже растащили. Кто первый встал – того и тапочки. А тут приперлись хмыри, да еще и ночью, и пытаются что-то обнаружить.
За такими гнусными мыслями я дошел до противоположной стороны улицы и пребольно споткнулся. С трудом удержался на ногах и присел на какой-то хлам, потирая ушибленную голень. Потом сообразил, что ударился о поваленный столб уличного освещения. Так, а что, это идея. Его можно, если постараться, перекинуть через речку и попробовать перебраться.
Я поплелся обратно. Встретил своих и рассказал о своем открытии. Пошли собирать остальных. Когда пришли назад, то увидели, что десантники привязывают найденную веревку ко второму этажу ближайшего дома.
– Вы что, мужики, вешаться собрались? – спросил я у десантников.
– Нет, переправу готовим.
– А на том берегу как закрепите?
– Когда подойдут наши, то перекинем им веревки, а они пусть привяжут за БМП или куда еще, вот по этому мосту мы и переправимся.
– Посмотрим. А раненых как переправим?
– Попробуем. А ваши какие предложения?
– Подтащить осветительный столб, перекинуть его. И по нему перебраться.
– Можно и это попробовать, если не получится так перебраться.
– Ну, мы-то переберемся, а раненые? Есть тяжелораненые.
– Тяжелораненые и по столбу не пройдут. Нужна какая-то опора.
Все призадумались и пришли к компромиссу. Необходим был и канат в качестве перил, и столб в качестве моста.
– Ладно, пошли тащить твой столб, – десантник вздохнул и, махнув своим, отправился за мной.
– Не унывай, – утешал я десантника, – я, конечно, понимаю тебя. Тебе уже не впервой вниз головой падать, а вот мне и остальным – не с руки.
– Да пошел ты, – десантник ворчал.
– Ты что, из-за этого столба расстроился?
– Нет. Не люблю тяжести носить. А твоего столба-то хватит, чтобы перебросить с берега на берег?
– Хватит, хватит, – утешал я его.
– Темнота, – опять начал ворчать десантник, – тут порожний идешь, спотыкаешься, а с этой гробиной…
– Да не ворчи ты, – оборвал я его.
– Понимаешь, я должен был готовиться к поступлению в академию и в июне ехать сдавать экзамены, а тут залетел, вот и отправили… – он вздохнул.
– Морду кому набил? – поинтересовался я.
– Да нет, хуже. В конце октября пошли мы на охоту. Все офицеры нашего полка. На кабана пошли. Как водится, водки набрали. Ну, первый вечер, естественно, накушались до поросячьего визга. Вдрызг, одним словом. А у нас в этом году кабана навалом. Вот мы и устроились на краю убранного поля. Ночью, местные рассказывали, кабаны всем выводком выходят и роют всякие корни. Медведи тоже пошаливают, перед тем как в спячку залечь. Хотя для медведя мы уже поздно поехали. Вот, значит, сидим мы в палатке. Водку, как водится, кушаем. Байки травим. Тут приспичило мне до ветра, я пошел. А мужики говорят: «Возьми ружье. Может, на кабана напорешься. А может, медведя-шатуна найдешь. Возьми. Береженого Бог бережет». Вот и взял на свою голову, – вздохнул десантник. – Стою возле дерева, оправляюсь. Ружье на плече висит. Тут слышу, в кустах в трех метрах от меня шум, шорох и кто-то похрюкивает. Я ружье поднимаю и из двух стволов по очереди… Ба-ба-бах!!! Тут мужики с фонарями из палатки выскочили и ко мне. Я рассказал. Они туда. А там начальник физической подготовки полка сидит. Он, оказывается, раньше меня вышел до ветра. Что ему в голову пришло похрюкать – не знаю. Короче, я ему череп развалил. В стволе жакан оказался. Вот так. Военная прокуратура долго потом разбиралась. Что это было, убийство, или несчастный случай, или преступная халатность. Много тогда я здоровья потерял. Конечно, академия моя накрылась. Уголовное дело закрыли. Списали как несчастный случай. И предложили добровольцем ехать сюда. А мог бы к академии готовиться…
– Значит, не судьба была ему, – вставил я реплику. – Ну, а также, мужик, если бы ты окончил нормальное военное училище, то на звук стрелял бы хуже. А так – рефлексы сработали.
– Точно. Пьяный был. Не думал. Долго еще идти?
– Не знаю, по-моему, мы уже и прошли. Стой, мужики! Назад, мы прошли.
Развернулись назад и через тридцать метров обнаружили этот злосчастный столб. Собрались вокруг него.
– Как его тащить-то?
– Хрен его знает.
– Большой дурак.
– Будем стоять или потащим? – не выдержал я.
– Давайте, хватаем.
– А может, кантовать будем? – кто-то с надеждой в голосе спросил.
– Он хрупкий. Пока докантуем – одна арматура останется.
– Хрупкий, хрупкий, а тяжеленный, небось.
– Взяли!
Нас было пятнадцать человек. Раненых, кто не мог двигаться или сильно ослаб, мы оставили на завале. Там же оставили и все свое оружие. Оно бы только мешалось. В темноте мешались, толкались, сопели, поднимая этот бетонный столб.
– Бля, ну и тяжесть! – слышалось из темноты.
– Когда вернусь домой, то напишу, чтобы этих сволочей делали только из алюминия. Ногу, ногу осторожней!
– Так ты ее не подставляй!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139