— И это допускаю.— В частности, картина Сурикова «Боярыня Морозова». Даша скрестила руки на груди:— И?..— Скажите, Ди-ди, вы видели лица этих людей?— Конечно видела. — Даша неуверенно улыбнулась, она все еще подозревала какое-то недопонимание. — Мой Бог, конечно я их видела, и не раз! Прекрасная живопись.— Прекрасная?! — Месье Кервель воздел руки. — Как вы можете так спокойно говорить об этом? Все нутро мое восстает! Это так животно! Их лица показывают все без малейших купюр. Все самые низменные чувства — страх, предательство, наслаждение от предчувствия чужой смерти — все, все там! Уверю вас, даже в самом жестком сексе вы не встретите подобною откровения. Нет, я должен это видеть еще раз!Пребывая в каком-то трансе, Филипп снова потряс руками и выбежал из спальни. Даша растерянно смотрела на дверь. Затем, очевидно находясь под впечатлением от услышанного, она прошла в кабинет подполковника и отыскала на книжных полках альбом с передвижниками. Найдя нужную репродукцию, она подошла к окну.Действительно, впечатление даже от репродукции было сильным, но все же Даша не испытывала и десятой доли тех чувств, о которых говорил ей Кервель. Хотя…— Читаем?Полетаев держал в руках соломенный поднос с двумя крошечными кофейными чашечками. Темно-зеленый тончайший фарфор покрывала изысканная китайская роспись.— Нет. — Даша склонила голову, пытаясь взглянуть на картину под иным углом. — Рассматриваю порно.Чашечки жалобно звякнули. Полетаев осторожно поставил поднос на стол и подошел к ней. С некоторым недоверием он глянул на репродукцию, затем перевернул альбом обложкой к себе и снова раскрыл на той странице, которую изучала Даша.— Прости, мне кажется, или это все-таки Суриков?— Суриков.— Э-э-э, подруга, да я смотрю крепко тебя прижало. — Подполковник сочувственно потрепал Дашу по плечу. — Пора бы тебе кого-то найти, иначе это плохо кончится…Позеленев, как тот фарфор, молодая женщина зашипела:— Еще одна шутка с твоей стороны…— С моей стороны?! Ведь это ты сказала, что рассматриваешь порно!— Это сказала не я. — Даша опять принялась исследовать репродукцию. — И знаешь… Сейчас мне тоже кажется, что какая-то определенная доля истины здесь есть.— В чем? — Подполковник смотрел на нее сверху вниз. — В том, что боярыня Морозова — прообраз Эммануэль? Это тебя в университете так научили? Мило, нечего сказать…Даша снова ощетинилась.— Солдафон, он и есть солдафон! Твой предел — урок черчения в четвертом классе. — Она закрыла альбом и снисходительным взором окинула собеседника. — Кто говорит о внешнем? Речь идет о том, что в простых, казалось бы, образах тонко чувствуюший зритель сумел разглядеть тот психоэмоциональный настрой, который автор подсознательно вложил в…— А под зрителем ты, конечно, подразумеваешь нашего дражайшего Фи-фи?— И что? — невольно осеклась бывшая искусствоведша, прерванная на самом интересном.Полетаев зевнул и потянулся за кофе.— В таком случае послушай доброго совета: порекомендуй своему дяде «Купание красного коня» Петрова-Водкина. Думаю, ему это понравится куда больше. Я бы сказал, что Петров-Водкин — не просто порно, а жесткое порно.Даша с возмущением замахнулась на собеседника альбомом.— Ты ночной кошмар любого интеллигентного человека! Ты…Неожиданно с улицы послышались громкие крики. Даша прервала обличительную речь и навострила уши.— «Скорую», немедленно вызовите «скорую»! — доносилось в приоткрытую форточку. — Человека убили!Не сговариваясь, Даша с Полетаевым бросились к выходу, едва не застряв в дверях. Выйдя победителем из столкновения, Даша, дробно стуча каблучками, побежала по лестнице. Даже спортивный Полетаев едва поспевал за ней. Но уже у самых дверей он вдруг остановился, придержал молодую женщину за руку и каким-то извиняющимся голосом попросил:— Я не буду выходить на улицу. Ты узнай, что там случилось и…Даша не стала дослушивать. Стряхнув его руку, она выбежала на улицу. 5 Филипп Кервель лежал на свежевыпавшем московском снегу и неподвижным взглядом смотрел в небо. Странно и нелепо выглядело бесформенное красное пятно на нежном кашемире цвета молодого шампиньона. 6 Дальнейшее Даша помнила не очень хорошо. Единственное, что осталось в памяти, так это то, что приехавшая «скорая» первым делом занялась ею. Молодой бородатый доктор сделал укол успокоительного, и Полетаев увел ее наверх.— Ну ты меня и напугала, — покачивая головой, приговаривал он. — В жизни не слышал, чтобы человек так кричал. На первом этаже лопнуло стекло, честное слово.— Отстань… — одними губами прошептана Даша. — Милый, милый Филипп, неужели я больше никогда не услышу его «бон жур, шер Ди-ди".В синих глазах заплясали искорки.— Только в том случае, если ты вдруг оглохнешь, или месье Кервель по какой-то причине расхочет с тобой здороваться.Даша резко приподнялась, по сильная слабость заставила ее опуститься обратно на заботливо взбитые полушки.— Так он… жив?— Да. По счастью, да. Лежи спокойно, я налью тебе коньяку. — Полетаев достал из шкафа небольшую хрустальную стопку.— Но я собственными глазами видела кровь. Он лежат так неподвижно, он… — Дрожащий голос внезапно оборвался каким-то резким звуком.Полетаев обернулся.Расширенными от ужаса зрачками Даша смотрела на левый рукав своей рубашки. На манжете отчетливо виднелись несколько коричневых пятен.— Это же… Это…— Так, спокойно. Не надо нервничать. — Подполковник еще раз посмотрел на стопку, затем, посчитав ее недостаточно вместительной, вернул на место и достал бокал побольше. — Да, это кровь Филиппа, но ничего страшного не произошло: пуля только задела ему плечо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160