Рука Лафитта на острове чувствовалась с первого взгляда во всем. Он построил небольшие, крытые соломой домики для своих людей и их женщин, соорудил игорные дома, питейные заведения, бордели, чтобы им было где развлечься. Самое сильное впечатление производил огромный склад, где можно было прятать награбленное, и загон, где негры, захваченные на кораблях торговцев живым товаром, ожидали торгов на еженедельном аукционе рабов.
Роган рассеянно припомнил свое первое посещение дома Лафитта. Он был поражен настолько, что потерял дар речи. Повидав простые жилища людей Лафитта, он оказался абсолютно не готовым к той изысканной роскоши, которой Лафитт окружил свою семью.
Изящная мебель, хрусталь, занавески, дорогие ковры, картины и скульптуры, которые просто невозможно было оценить, — все это, подобранное с мыслью о цене и качестве, заполняло дом. Роган знал, что Лафитт держит у себя лучшего в Луизиане повара, о чем свидетельствовали изысканные обеды, которые он устраивал для именитых гостей из Нового Орлеана.
Роган понимал, что удивляться здесь нечему. Жан Лафитт был живой легендой города. Известность его распространилась так широко, что Роган еще до прибытия к знаменитому острову имел четкое представление о человеке, которого даже за глаза именовали «боссом».
Роган заранее был наслышан о том, что Лафитт довольно образован, свободно владеет английским, французским, испанским и итальянским языками. Считалось, что Лафитт обладает большим личным обаянием, и где бы этот человек ни появлялся, он всегда становился душой компании, не задевая достоинства остальных, непринужденно завязывая дружеские отношения и легко добиваясь преданности людей, находившихся под его командованием. Говорили также, что он умеет расположить к себе любого и принадлежит к числу людей, несомненно отмеченных судьбой.
Одновременно шепотом передавались рассказы о том, как Лафитт впадал в неистовую ярость, когда ему чинили препятствия, и, добиваясь своего, мог становиться беспощадным, что вызывало уважение даже у таких людей, которые не дрогнули бы перед потоками крови.
Рогану не потребовалось много времени, чтобы убедиться в справедливости всех слухов и толков.
И тем не менее многоликий Лафитт во всех своих проявлениях оставался обаятельнейшим человеком. И никогда это не было так очевидно Рогану, как в тот момент, когда темноволосый, чисто выбритый француз, всего несколькими годами старше его, приветливо улыбался и подавал знак слугам, чтобы они немедленно обслужили гостя.
Почувствовав удовлетворение от собственного гостеприимства только тогда, когда подали два бокала бренди, Лафитт обратил на Рогана свой по-особому пристальный взгляд.
— Я соскучился без вас, mon ami. Можете мне поверить, немного найдется людей на этом райском острове, кому я мог бы сделать подобное признание. Однако я несколько удивлен тем, что вы вернулись так скоро и с пустыми трюмами. На сей раз море не было щедрым для вас?
Роган пожал плечами. Он был слишком умен, чтобы лгать человеку, глаза и уши которого контролировали весь Карибский бассейн.
— Я уходил с Гранде-Терре, не имея намерений искать новых сражений в море. Люди мои устали, и я тоже нуждался в отдыхе. Основной целью этого плавания был мой визит в Новый Орлеан… к одной женщине в доме на Ройял-стрит.
— А-а, ош… — Лафитт сделал паузу. — Вам следует соблюдать при этом особую осторожность, поскольку, как говорят, у этой дамы могущественные покровители, желающие содержать ее исключительно для себя. Узнай они, что вы навещаете ее постоянно, не поставив их в известность…
Заметив сузившиеся глаза Рогана, Лафитт рассмеялся.
— Вам нет нужды беспокоиться, mon ami! Только одному человеку, кроме меня, известно о ваших тайных развлечениях с очаровательной Кларисой. — Он пожал плечами. — Признаюсь, когда вы появились первый раз и заявили, что желаете присоединиться к нашему союзу, я провел небольшое расследование. Рапас был широко известен, но скрывающийся за этим именем человек — нет, а Жан Лафитт очень осторожен.
Роган не улыбнулся в ответ.
— Ну бросьте! Не стоит обижаться. — Лафитт вновь пожал плечами. — Я не собираюсь совать нос в ваши дела, так же как не желаю, чтобы совались в мои. Я убедился, что вы не являете собой угрозу нашему союзу, и мне этого достаточно. Позволю себе спросить: что вы хотели мне сказать сегодня, зачем пришли?
Роган выдержал паузу, изучая лицо улыбающегося француза. Разумеется, следовало догадаться, что Лафитт, зная о постоянных попытках губернатора разрушить его королевство, основательно проверит его состоятельность как капера. Однако Роган не предполагал, что его связь с Кларисой может быть раскрыта. И он задумался, какой опасности может из-за него подвергнуться бедная женщина.
Постепенно улыбка сошла с лица Лафитта. Он выдержал спокойный взгляд Рогана и заговорил гораздо более мягким тоном, чем прежде:
— Эта женщина занимает важное место в вашем сердце.
Роган, поколебавшись, кивнул.
— Даю вам слово француза, что у нее никогда не будет неприятностей оттого, что мне известно о ваших шалостях с ней.
Роган, поймав прямой взгляд Лафитта, еще раз кивнул.
— Ну а теперь, когда мы решили эту проблему, — улыбка снова вернулась к Лафитту. — О чем вы хотели поговорить со мной, mon ami?
Успокоенный искренним обещанием Лафитта, Роган уверенно начал:
— Я, собственно, уже сказал о причине моего визита. Я действительно вернулся с пустым трюмом на корабле но той простой причине, что мои люди очень устали. Я »ижу, что им необходимо какое-то время, чтобы расславиться, и решил воспользоваться теми развлечениями, которые предлагают различные заведения на Гранде-Терре.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109