Я сказала ей: «Не один мальчик, моя дорогая, одного вам недостаточно. У вас их двое, и я никогда не видела таких крупных близнецов. Неудивительно, что они доставили столько хлопот при появлении на свет».— Могу я ее увидеть?— Благослови вас Господь, госпожа, именно этого она и хочет. Она спрашивала о вас много раз.Я вошла в комнату. Матушка лежала на спине на подушках, волосы в беспорядке, а на лице торжествующая улыбка.— Мама, — сказала я, становясь на колени у кровати, — ты родила здоровых близнецов. Она кивнула и улыбнулась.— Теперь тебе нужно отдохнуть, — промолвила я. Она улыбнулась мне, затем выражение ее лица изменилось.— Дамаск, ты счастлива?— Да, мама.Тень промелькнула на ее лице.— Это все так странно. Я не слышала ни о чем подобном. Твой отец был бы огорчен.— Мой отец на небесах, мама, — ответила я. — И я уверена, что он вместе со мной радуется моему замужеству.— Твой отчим беспокоится. Он опасается за тебя.— Скажи ему, пусть держит свои опасения при себе, мама. — Я видела, что конфликт между нами огорчает ее, поэтому быстро продолжала:— Теперь ты, должно быть, счастлива, у тебя два малыша. Однако теперь ты не сможешь проводить много времени в саду, тебе придется заботиться о близнецах.Она улыбнулась. Побеседовать о чем-то приятном — вот что ей было нужно. Если ее что-нибудь беспокоило, она старалась не думать об этом.Когда я вышла от матушки, Саймон Кейсман ждал меня.— Я хотел бы немного поговорить с тобой, прежде чем ты уйдешь, Дамаск.Я пошла вслед за ним в комнату, которая была кабинетом моего отца. Много раз мы беседовали здесь, глядя на лужайку у реки. Я почувствовала острую тоску по былому, и мне захотелось увидеть отца, обсудить с ним свои опасения. Я могла бы даже поговорить с ним о Бруно.— Я хочу знать, что происходит в Аббатстве, — сказал Саймон Кейсман. — До меня дошли странные слухи.— Какие слухи? — Я надеялась, что мой голос не выдаст охватившую меня тревогу.— Слухи о возвращении некоторых монахов. Я осторожно сказала:— Клемент и Юджин, работавшие на моего отца, получили у нас место.— Монахи! — произнес он, прищурив глаза, — И другие тоже. Все монахи.— Земли в Аббатстве обширные, — возразила я. — Есть ферма, которая должна давать прибыль. Если там и есть один или два монаха, то только потому, что они искали работу.— Надеюсь, — сказал он, — что вы с мужем не совершаете ничего противозаконного.— Я не понимаю тебя.— Аббатство Святого Бруно распущено. Было бы неразумно возрождать его, даже человеку, носящему фамилию Кингсмен.— Многие Аббатства стали поместьями, поскольку король и его министры подарили их. Надеюсь, вы не возражаете против этого?— Лишь в том случае, если те, кому они были подарены, не нарушают закон.В этот момент я ощутила твердую уверенность в том, что Саймон предал моего отца и ненавидела его за это.Я решила помучить его:— Владельцы таких Аббатств, как наше, конечно, должны полностью использовать возможности своих владений. Я и понятия не имела о том, как велико оно и сколько в нем было всего: ферма, мельница, пруды, полные рыбы. Аббатство очень богатое, и мы хотим получать большие доходы.Я увидела зависть, светившуюся в его глазах. Его губы скривились.— Будь осторожна, Дамаск. Боюсь, что в Аббатстве происходит много странного. Ты можешь оказаться в опасности.— Ты боишься этого! Нет, ты надеешься на это.— Теперь мне трудно тебя понять.— Ты хотел бы добавить Аббатство к своим владениям. Ты говорил мне об этом. Но ты опоздал. Оно наше.— Ты не правильно меня поняла. Разве не был я всегда добр к тебе? Разве я не позволил тебе жить здесь как дома?— У меня уже был дом.— Ты намерена мучить меня. Ты всегда это делала. Прекрати, Дамаск. Так будет лучше. Если бы ты была моим другом…— Я не понимаю, что ты имеешь в виду.— Я предлагал тебе замужество.— И быстро утешился с моей матерью.— Я сделал это, чтобы сохранить тебе крышу над головой.— Ты так заботлив.— Ты и твой муж не слишком раздражайте меня. Если правда, что вы собираете монахов, то берегитесь. Я знаю, что у вас живут не только Клемент и Юджин.— Эти двое пришли из этого дома, помни это. Ты обвиняешь нас в том, что мы даем приют монахам, а ты сам? Разве не на тебя они работали? Как бы тебе самому не оказаться виновным в том, в чем ты обвиняешь нас. У моего мужа есть добрые друзья при дворе. Он был даже представлен королю.С этими словами я поклонилась и оставила Саймона Кейсмана. Я знала, что он смотрит мне вслед взглядом, в котором смешиваются гнев и желание, взглядом, который я так хорошо знала. Он никогда не простит мне, что я отказала ему и вышла замуж за Бруно. И тем более не простит Бруно то, что тот приобрел Аббатство, которым он так хотел завладеть.Его слова продолжали звучать в моих ушах: «Берегись!».Не посоветовавшись с Бруно, я наняла двух служанок. Они были сестрами служанок из Кейсман-корта. Они собирались предложить свои услуги моей матери, но, узнав о моем приглашении работать в Аббатстве, охотно согласились.Я объяснила Бруно, что таким образом наши владения будут больше походить на обычное поместье, и это его позабавило.Через несколько недель одна из них, Мэри, пришла ко мне с глазами, полными благоговейного страха. Она была в лесу, в доме матушки Солтер. Она немного покраснела, поэтому я догадалась, что ходила она за приворотным зельем. И матушка Солтер послала мне весточку. Она хотела немедленно встретиться со мной.Тем же утром я заглянула в хижину старухи. Как и прежде, там горел огонь. От почерневшего котла шел пар. Черный кот прыгнул на лавку и смотрел на меня своими желтыми глазами.— Присядь, — сказала матушка Солтер, и я села у очага напротив нее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120