– Спасибо… Мне это никогда не приходило в голову, – благодарно пробормотал Джеймс и вдруг, подавшись вперед, приник к ее губам.
Исабель запрокинула голову, впитывая тепло и нежность поцелуя, которые, постепенно растекаясь, заполнили все ее существо.
Наконец Линдсей оторвался от ее губ и отодвинулся. Сидевший на его руке сокол встрепенулся и негромко заклекотал.
– Что это было? – спросила девушка, заглядывая Джеймсу в глаза.
– Благодарность за то, что на сей раз вы помогли мне прозреть.
– Неужели?
– Вы раскрыли мне глаза на то, чего я раньше не замечал, – проговорил он и горько усмехнулся: – Наверное, я действительно в чем-то помог Уиллу Уоллесу, хотя и не смог спасти ему жизнь. Вы даже не представляете, как много это для меня значит.
– А вы объяснили причину моей временной слепоты, – заметила девушка, стараясь скрыть волнение, – и с моей стороны было бы невежливо вас не поблагодарить…
Линдсей взглянул на нее, и на его губах заиграла озорная улыбка: он понял, куда клонит Исабель.
С бурно бьющимся сердцем девушка наклонилась к нему и закрыла глаза в предвкушении божественной сладости нового поцелуя.
Джеймс был так близко, что его дыхание согревало ей щеку…
– Нет, милая… – вдруг прошептал он и провел пальцем по ее жаждущим поцелуя губам.
Девушка удивленно открыла глаза.
– Не надо… – повторил он. – Я недостоин твоего доверия.
– Но я верю тебе, Джейми, что бы ты ни говорил, – ответила она тоже шепотом, с нежностью оглядывая его красивое мужественное лицо с чувственным ртом, все в золотистых бликах от неяркого света жаровни.
– Если я прикоснусь к тебе еще хотя бы раз, – ответил он своим завораживающим голосом, – то у моих гонителей появится повод обвинить меня в преступлении более тяжком, нежели просто похищение…
Сердце Исабель забилось так, словно хотело выскочить из груди.
– А если я прикоснусь к тебе? – тихо спросила она и положила ладонь на теплую, колючую от двухдневной щетины щеку Джеймса.
– Не делай этого… – прошептал он и закрыл глаза.
Она ощутила, как под ладонью пульсирует жилка, передавая ровное, сильное биение его сердца, и, завороженная этим ритмом, как раньше – движением руки и пением Линдсея, прильнула к нему.
Закрыв глаза, она стала гладить его лицо – лоб, скулы, рот… Его дыхание согревало ей пальцы.
– Исабель… – пробормотал Линдсей. Она почувствовала, что его губы целуют ее ладонь.
Вдруг он застонал, обхватил одной рукой ее голову и впился ей в рот, как тогда, в лесу, когда они прятались в папоротнике. Стены пещеры закачались и исчезли, горячая волна подхватила Исабель и понесла, словно сорвавшуюся с якоря шхуну; единственным, что теперь связывало ее с внешним миром, было прикосновение Джеймса, его дыхание.
Не отпуская ее губ, его рот стал медленно, плавно двигаться вверх и вниз; сладостная дрожь охватила девушку, заставляя подчиниться, ответить…
Сокол беспокойно пошевелился и вскрикнул. Линдсей оторвался от нее, буркнул что-то сквозь зубы – ругательство, как показалось девушке, – и отодвинулся, потом опустил руку с птицей на колено и поправил волосы. Вид у него был очень недовольный.
С пылающими щеками, тяжело дыша, Исабель склонила голову. Ей стало стыдно за свое неподобающее поведение.
– Простите меня, – пробормотала она. – Я вела себя глупо.
– Что вы, миледи, – с досадой покачал головой Линдсей, – это я вел себя глупо. Господи, ну почему все идет не так? Сначала осада, потом этот сокол, теперь вот вы…
– Я?
– Ну конечно! Вы – самое большое из моих затруднений. Я-то думал, что легко справлюсь с прорицательницей из Аберлейди! Что мне до нее и что ей до меня? Только и заботы, что вывести ее из замка, спрятать в пещере, известить Лесли, что его невеста в моих руках, и обменять ее на Маргарет.
– Значит, я для вас по-прежнему всего лишь заложница? – спросила Исабель, закрывая ладонью глаза, чтобы он не увидел навернувшихся на них слез.
– Если бы… – не глядя на нее, со вздохом отозвался Линдсей. – Мне хотелось бы от вас много большего… И прости меня боже за такие помыслы…
Она подняла голову. Он сидел, отвернувшись. Буря возмущения поднялась у нее в душе. Только что он целовал ее так жарко, так страстно, а теперь так жестоко оттолкнул, даже взглянуть в ее сторону не хочет!
– Появись здесь Ральф и предложи он обменять меня на Маргарет, вы бы, конечно, согласились… – с горечью продолжала девушка.
– Не знаю… Вряд ли… Скорее я бы предоставил своей кузине самой позаботиться о себе, тем более что ей это вполне по плечу, а вас бы предпочел оставить.
– Вот как, «оставить»! – оскорбилась она. – Как будто я ловчая птица, которую вы выиграли на спор.
– Поверьте, у меня и в мыслях не было вас обидеть.
– Но вам это блестяще удалось. И как вы смеете пренебрегать безопасностью Маргарет? – воскликнула она.
Сокол испуганно вскрикнул и замахал крыльями. Джеймс с усталой покорностью принялся почесывать ему грудку и шейку под клювом, шепча ласковые слова.
Исабель хмуро молчала, полная негодования и в то же время смущенная: ее неодолимо тянуло к этому человеку.
– Ну что, успокоился, Гэвин? – тихо спросил у птицы Линдсей. – Вот и хорошо. Бедный мальчик, мы совсем забыли, что ты все еще в колпачке, но это легко исправить… – Он снял колпачок, и в тусклом отблеске тлеющих углей блеснули золотистые глаза. – Ты снова прозрел, славная птичка, и тебе даже не придется никого за это целовать.
Исабель прыснула от смеха, а Линдсей сказал с улыбкой:
– Я должен извиниться перед вами.
– Да, причем не один раз.
– Ну, по крайней мере один раз точно, – усмехнулся он. – Я ведь не верил рассказам о ваших видениях, Исабель, сомневался в вашей искренности, считая вас участницей заговора против Шотландии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116