— Раз уж речь зашла о грехах, — продолжала Зогби. — Самым страшным грехом является лицемерие. Ну почему, черт побери, мы не можем освободиться от того дерьма, которым нас кормили в детстве, и научиться мыслить самостоятельно?
— Условный рефлекс, — сказал я.
— Это удел низших животных. Считается, мы лучше.
Майло достал блокнот.
— Известно ли вам о каких-либо конкретных угрозах в адрес доктора Мейта?
Этот прямой вопрос, от которого сразу же повеяло полицейской рутиной, очень не понравился Зогби.
— Если такие и были, Элдон мне не говорил о них.
— А его поверенный, Рой Хейзелден — вы с ним знакомы?
— Мы с Роем встречались.
— Мэм, у вас есть какие-нибудь предположения по поводу того, где он может быть? Нам никак не удается с ним связаться.
— Рой постоянно мотается с места на место, — ответила она. — У него по всему штату разбросаны прачкоматы.
— Прачкоматы?
— Автоматические прачечные в крупных торговых центрах. Этим он и живет. От того, что Рой делает для Элдона, практического толку никакого. К тому же, это разогнало почти всех его клиентов.
— Вы давно знакомы с Хейзелденом и Мейтом?
— С Элдоном я впервые встретилась пять лет назад. С Роем чуть позже.
— У мистера Хейзелдена могут быть какие-то причины не отвечать на наши звонки?
— Спросите об этом его самого.
Майло улыбнулся.
— Пять лет. Как вы познакомились с доктором Мейтом?
— Я некоторое время следила за его карьерой. — Настал ее черед улыбнуться. — Когда я впервые услышала о нем, мне показалось, что вспыхнул яркий прожектор: наконец кто-то решил встряхнуть мир, заняться давно назревшим. Я написала Элдону письмо. Как пишет девчонка-подросток любимому артисту. Сообщила, что восторгаюсь его мужеством. Я тогда принимала участие в деятельности одной группы гуманистов. С работы ушла — точнее, меня ушли. И я решила, в конце концов, найти что-нибудь стоящее.
— Вас уволили из-за ваших взглядов? — спросил я.
Зогби повернулась ко мне всем телом.
— Что в этом удивительного? — резко ответила она. — Я работала в клинике и не боялась говорить о том, что нельзя было замалчивать. И это злило ослов, занимавших руководящие посты.
— В какой клинике?
— В «Майлосердии», в Пасадине.
Католическая больница.
— Уход из этой дыры был самым светлым событием в моей жизни, — продолжала Зогби. — Я основала клуб «Сократ», но не теряла связи с «Мировой гуманистической пехотой», своей предыдущей группой. Мы устраивали конференцию в Сан-Франциско, а Элдон как раз одержал очередную победу в суде. И я подумала: кто может быть более достойным кандидатом на то, чтобы выступить с программным заявлением? Он ответил на мое приглашение очаровательной запиской, в которой выражал свое согласие. — Ресницы опустились и снова поднялись. — В дальнейшем мы с Элдоном стали все чаще встречаться — как личности, никакого секса, поскольку вы все равно задали бы этот вопрос. Мы общались духовно. Я приглашала Элдона на ужин, мы с ним беседовали обо всем, что нас волнует. Я угощала его домашней едой. Возможно, единственная приличная пища, которую он пробовал.
— Доктор Мейт нисколько не заботился о еде? — спросил Майло.
— Подобно большинству гениев, Элдон совершенно не обращал внимания на повседневные нужды. Я замечательно готовлю, и мне казалось, это самое меньшее, что я могу сделать для великого наставника.
— Для наставника, — повторил Майло. — Он вас чему-то учил?
— Он был моим духовным руководителем! — Она ткнула в нас пальцем.
— Прекратите терять время на меня и ловите этого ублюдка!
Откинувшись назад, Майло, уступая силе тяжести, потонул в перинах.
— Итак, вы подружились. Похоже, вы были его единственной знакомой женщиной...
— Элдон не был голубым, если вы к этому клоните. Просто он был разборчив. Давным-давно он был женат, но вскоре развелся. Этот опыт его многому научил.
— Чему?
— Элдон мне не рассказывал. Я видела, что он не хочет об этом говорить, и относилась к его желанию с уважением. Итак, вам больше от меня ничего не нужно?
— Давайте поговорим о тех выходных, когда был убит доктор Мейт. Вы...
— Вы хотите узнать насчет фургона? Да, это я взяла его напрокат. Я уже не раз так делала, потому что когда в агентство приходил сам Элдон, иногда возникали проблемы.
— С ним никто не хотел связываться.
Зогби кивнула.
— Значит, — продолжал Майло, — в ту ночь, когда доктор Мейт был убит, он собирался помочь очередному путешественнику.
— Полагаю, дело было именно так.
— Он не говорил вам, кому именно?
— Разумеется, не говорил. Элдон никогда не обсуждал со мной свою врачебную практику. Он просто позвонил мне и сказал: «Алиса, завтра мне будет нужен фургон».
— Почему он не говорил с вами о своей работе? — спросил Майло.
— Этика, детектив, — с преувеличенным снисхождением произнесла Зогби. — Каждый больной вправе рассчитывать на конфиденциальность. Элдон же был врач.
Зазвонил телефон — где-то далеко, там же, где били часы.
— Думаю, мне лучше взять трубку, — сказала Зогби, вставая. — Наверное, это пресса.
— Журналисты уже связывались с вами?
— Нет, но, уверена, обязательно свяжутся, узнав, что я вернулась.
— Как они могли узнать об этом, мэм?
— Пожалуйста, не будьте наивными, — усмехнулась Зогби. — У прессы есть свои каналы.
Танцующей походкой она вышла из гостиной.
Потерев лицо, Майло повернулся ко мне.
— Как ты полагаешь, Мейт ее трахал?
— Она не поленилась упомянуть о том, что их отношения были исключительно платоническими. Потому что мы обязательно спросили бы ее об этом. Так что ответ на твой вопрос скорее положительный.
Вернулась Алиса Зогби.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128