Собственно, и не должно было быть: в первую очередь, если они действительно ищут Олю, их интересовал телефон. Кроме того, «бывший одноклассник» вряд ли располагал достаточным временем, чтобы понаставить микрофоны повсюду – чай не обед, готовить недолго.
И словно в подтверждение этих слов Вера Андреевна крикнула с кухни:
– Чай готов, Игореша!
Закрыв дверь на кухню поплотнее, Игорь присел за кухонный столик, накрытый нарядной клеенкой с охотничьим натюрмортом, которую он привез для Веры Андреевны из Австрии. Подождал, пока она села рядом.
– Вера Андреевна, – он взял ее за руку, – выслушайте меня внимательно и отвечайте очень, очень тихо, ладно? Ваш телефон прослушивается.
Кажется, она не поняла.
– В телефонной трубке, – Игорь не шептал, но говорил так тихо, что Вера Андреевна склонила к нему ухо, – есть микрофон. По нему могут слышать все разговоры, ведущиеся в комнате и по телефону.
Вера Андреевна кивнула спокойно.
– Я поняла, Игореша. И кому это понадобилось?
– Не знаю. Могу только сказать, что и мой телефон наверняка тоже прослушивается. Вы знаете, Вера Андреевна, что я занимаюсь политикой.
– Да я не очень-то знаю…
– Неважно. Я вращаюсь в кругу людей, которыми интересуются и власти, и ФСБ, и политические противники. Кто из них установил «жучка» у вас – я не знаю. Но вы должны понять, что все разговоры, которые вы ведете дома, должны быть продуманы.
– А не проще его вытащить?
– Не проще. Если они догадаются, что их раскрыли, они примут другие меры, и мы о них уже ничего не узнаем. А так – вы знаете, что есть микрофон, а они не знают, что вы знаете. Нужно только одно: никакой лишней информации по телефону. Ни со мной, ни с Олей, ни с вашими подругами, которые вздумают расспрашивать, «как поживают дети».
– Что ты называешь «лишней информацией»?
– Ну, во-первых, про сам факт микрофона в телефоне.
– Ну, это ты, Игореша, загнул. Я же не идиотка!
– Извините. Во-вторых, постарайтесь сделать так, чтобы Оля не диктовала вам свой адрес и телефон.
Вера Андреевна сделалась мгновенно бледной, лицо ее осунулось за какую-то долю секунды, глаза широко распахнулись.
– Оля в опасности?!
– Тш-ш! – Игорь приложил палец к губам. – Не повышайте, ради Бога, голос. К сожалению, все близкие тех людей, которые занимаются на сегодняшний день бизнесом или политикой, находятся в той или иной мере в опасности, – удрученно произнес он.
То, что он сказал сейчас, было чистой правдой. Но только далеко не всей. Так далеко, что эта правда становилась ложью. Но не рассказывать же матери, что ее дочь находится в реальной и смертельной опасности, и причем по его, Игоря, вине, по его глупости, по его бездарности, с которой он так чудовищно вляпался в это дело. Ведь с самого начала не понравилось ему это поручение, с самого начала что-то нервно сжималось в солнечном сплетении, – но он не отказался. Не отказался вовсе не из желания помочь – просто хотел блеснуть, цену себе набавить, уже и без того немалую…
Говно, дешевый пижон. Теперь вот либо Олю спасать, либо себя. Потому что себя можно спасти на самом деле только одним способом: продать Олю.
Ну нет, на это Игорь не пойдет. Он Олю любит, и он не трус! Хотя, признаться, и не смельчак… Но есть ведь еще ходы в запасе! Если Вера Андреевна поведет себя с умом, если Оля сделает в точности так, как он велел, – быстренько расстанется с Шерил и переедет, никому не дав нового адреса… собственно, она уже это сделала, раз хотела адрес продиктовать! – тем лучше; и если он сам исчезнет побыстрее… Тогда, может, и выкрутимся.
– Так что, – добавил он, – лучше принять меры предосторожности.
По-прежнему бледное лицо Веры Андреевны сделалось сосредоточенным.
– Может, ей лучше вернуться?
– Ни в коем случае! Чем Оля дальше, тем лучше.
– Хорошо. Скажи мне поподробней, что мне делать и чего не делать.
– Живите как обычно, не показывайте никому своего беспокойства. На любые вопросы, будь то по телефону или при встрече, будь то старые знакомые или вовсе незнакомые люди, как сегодняшний «одноклассник», – отвечайте, что меня давненько не видели и что я куда-то пропал; Олиного старого адреса никому не давайте и не упоминайте, что она переехала. Не рассказывайте про нее вообще ничего: как Оля? – Оля в порядке. Не упоминайте про ее рассказы о девушке, похожей на нее.
– Это как-то связано?..
– Нет, никак, – заторопился успокоить ее Игорь, – просто, чем меньше о ней будут знать, тем лучше. Вы должны создать впечатление, что Оля звонит вам редко и подробностей не рассказывает – следовательно, вы ничего и не знаете… Понимаете?
– Понимаю, Игореша. Но ведь мой телефон, ты говоришь, прослушивается? Тогда эти люди, которые могут ею интересоваться, будут знать все: и как часто Оля звонит, и про что она рассказывает… – тихо проговорила Вера Андреевна.
– Правильно. Поэтому, когда Оля позвонит, постарайтесь ей вопросов не задавать и менять тему, как только она заговорит о чем бы то ни было, выходящем за рамки ее здоровья и учебы. Ее адрес и телефон не спрашивайте, если начнет вам диктовать – перебейте, сошлитесь, что связь прервалась, что каша подгорела, что слесарь пришел… Про меня ей отвечайте то же, что и всем, – что я куда-то пропал. Договорились?
Олина мама кивнула.
– Выпьешь еще чашечку? – громко сказала она.
Молодец, Вера Андреевна! Все поняла.
– С удовольствием, – так же громко отозвался Игорь.
Эта часть дела сделана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138