— Чего тебе? — спросил он через небольшую щель.— Так я… это… сказать хотел… — глухо донеслось изнутри.— Говори.— А товарищ ваш совсем уехал?— Тебе-то что?— Да я… это… знаю, где они ее прячут. Выпустите меня.— А для чего тебя выпускать?— Я все расскажу.— Вот и говори. Что тебе мешает?— Я адреса не знаю, только так, зрительно. Без меня вы все равно не найдете. А показать могу.— Ты говори, говори. Там видно будет.— Ну… Я их, на самом деле, не знаю. Один у меня комнату снимал. А второй приезжал к нему. И вот в четверг вечером они вместе приехали. И девчонку какую-то с собой привезли и заперли. А потом утром уехали.— Так ты это товарищу моему уже рассказывал.— Да, но… я вроде знаю, куда они ее увезли. Они же от меня особо не таились. Я слышал, один вроде говорил, что за нее чечены денег могут дать. Но пока, мол, ее спрятать нужно. А то здесь, говорит, стремно. Они ее и увезли.— Куда?— На дачу одну. Я там был, они меня туда недели две назад возили, забор чинить. Денег заплатили.— Найдешь?— Найду. Только торопиться надо. А то они ее чеченам продадут. Тогда уж все…— А может, уже продали?— Может, и продали. Только вряд ли. Этот говорил, что с чеченами дело иметь… продумать все надо хорошенько, чтоб не кинули. А времени-то прошло — всего ничего. Ее еще выручить можно. Можно успеть. Только поторопиться надо.— А тебе-то до нее какая забота?— Я вам помогу, а вы меня отпустите… Отпустите?— Подумаем. А что ж ты раньше молчал?— Боялся. Они же бандиты. Убить обещали, если скажу кому-нибудь.— Так зачем говоришь?— Да я тут подумал… те пугают, вы грозитесь… Ну, от тех-то я, может, и спрячусь, шанс есть. А вот если вам не скажу… то и совсем у меня никакого шанса не остается. Вы же уверены почему-то, что я вас обманываю. Правильно?— Это правильно, — кивнул Александр. — Это ты разумно рассуждаешь.— Ну вот… а так… Они вас не ждут, ничего про вас не знают. Вы с ними справитесь.— Двое их, говоришь?— Да-да, двое.— И они нас не ждут… — задумался Александр.— Ну конечно.— А далеко отсюда до той дачи?— А мы где?— На кладбище.— Это я догадался… На каком?— На Южном.— Нет, отсюда как раз не очень. Это в Сиверской. По Киевскому шоссе. Может, еще успеем. Только торопиться надо.— Ладно. Подумаем мы над твоими словами. — Адашев-Гурский ото дел от контейнера.Подойдя к вагончику, он посмотрел на пустую кладбищенскую дорогу, по которой уехал автомобиль Федора, подошел к машине Германа, открыл дверь и заглянул. Ключи были в замке. Наклонился и вынул из-под водительского сиденья обрез. Отведя в сторону «собачку», переломил и взглянул на стволы — заряды были на месте. Вновь защелкнул и переложил обрез под правое сиденье. Затем зашел в вагончик.— Ну вот… — Доктор Вениамин выпил из стакана водки, поморщился и, закусив колбасой, поднял взгляд на Элис. — А уши-то у него не купированные, их резать надо. А как?— Веня, вы машину водите? — спросил его Александр.— Честно говоря, даже и не знаю, — обернулся к нему Вениамин. — Ни разу не пробовал. А что?— Да… тут такое дело… В общем, клиент наш раскололся. Говорит, что знает, где Жаклин прячут. Только нужно спешить, ее чеченцам могут продать.— Как… продать? — не поняла Элис, уставившись на Гурского уж и вовсе потемневшим до невозможности взглядом и без того черных глаз.— Как? В рабство. Как еще… Она хорошенькая? Как выглядит, нормально?— Н-ну… нормально, — пожала она плечами.— Вот видишь. Молоденькая, да?— Да, — кивнула Элис.— Будет жить где-нибудь в горном селении. По хозяйству помогать, за скотом присматривать. Хозяева ее продавать будут время от времени друг другу, когда одним поднадоест, другие купят. Ну а, может быть, за нее и выкуп потребуют — миллион баксов, например. Это если повезет. Потому что дело это, с выкупом, рисковое. Как еще обернется. Может, Штаты за ней Шестой флот в горы двинут. Кому это надо? Хлопотно. Воевать еще с ними. Проще девку по ее прямому назначению использовать.— Саша, надо что-то делать… — покачал головой Вениамин.— Нет у меня прав, — Гурский раздраженно закурил сигарету. — И не было никогда. И водить я толком не умею.— Как? — недоуменно уставилась на него Элис. — Почему?— Потому что у меня и машины-то никогда не было. Зачем мне машина? Я пешком хожу с удовольствием. Или на такси. Или на поезде… если далеко.— А если очень далеко? — спросил Веня.— Тогда на аэроплане. Но летаю я только пьяным.— Почему?— Акрофобия. Высотобоязнь.— Поехали, — встала со скамьи Элис. — Мой права… американский, здесь можно?Гурский скептически посмотрел на нее, подумал, вздохнул и произнес:— А деньги у тебя с собой есть «американский»?— Да, — кивнула она. — Не совсем много, но…— Ладно, у меня русские есть. Откупимся, коснись чего.Элис решительно двинулась к выходу из вагончика. Доктор Вениамин с сожалением взглянул на остающуюся водку, поднялся и неуверенными шагами направился вслед за ней. Ада-шев-Гурский протянул руку, снял с гвоздика, вбитого над небольшим окошком, ключи, вышел на улицу и, подойдя к контейнеру, стал отпирать замок.— Сразу тебя предупреждаю, — говорил он мужику через дверь, — если по дороге ты к ментам попробуешь сунуться, то только хуже для тебя получится. Может, ты мне и наврал что-то, но все равно в этом деле замазан, это явно. Девчонка успела из твоего окна записку выкинуть, а в ней она говорит, что ее в твоей квартире удерживают и чтобы об этом нам сообщили. Бумажку нам передали, поэтому мы к тебе и приехали. И записка эта для ментов — вещдок в деле о похищении человека. Тебе понятно? А сама барышня — американская гражданка. Так что если ты мне не поможешь и с ней что-нибудь случится… Менты тебе не спасение никакое, а даже наоборот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62