— Товарищ понимает.— Так глупо было бы… — произнес себе под нос Адашев.— Объясняю, — продолжал Волков, остановившись на светофоре. — Мы звоним, дожидаемся ментов, те приезжают, и что они, по-твоему, делают? А они устанавливают наши личности, прежде всего. У тебя паспорт с собой?— Да, — кивнула Элис.— А у тебя? — бросил Петр через плечо Гурскому.— Нет, конечно..— Ну вот… Вот тебе первая заморочка. А потом… ты уж извини, ты человек приезжий, иногородний, можно сказать, только поэтому я тебе и растолковываю. Чтобы осознала ситуацию. Ну вот, они устанавливают наши личности, а личности наши… Я… ну это ладно, ты — сержант морской пехоты (американской, заметь), а Гурский — вообще неизвестно кто и чем занимается.— Я журналист, у меня удостоверение.— Засунь его себе в задницу.— Эт-то грубо…— Ну? И кто мы для ментов, по-твоему?— Ну… ми видел, как…— Ага, — кивнул Волков, — сейчас… Никакие мы, на хрен, не свидетели. Мы для них подарок. На блюдечке с голубой каемочкой. Подозреваемые мы, вот кто. Причем самые главные. Других-то у них нет. Вот нас они разрабатывать и будут. По самые кукареки. Мало не покажется. Ну, меня-то еще по старой памяти, может, и не очень, хоть все равно я для них теперь личность темная. Но за мной Дед наш, он меня понапрасну мучить не даст. А у тебя пальчики по всему дому поналяпаны. Так что… А позвонить, это мы обязательно. Это мы запросто. Вон, по-моему…— медленно катясь вдоль тротуара Первой линии, Петр кивнул Гурскому на телефон-автомат и остановился. — У тебя жетончик есть?— Откуда… Да и вообще, здесь карта, по-моему, нужна.— У меня есть. — Элис достала из кармана бумажник и, вынув из него магнитную карту, протянула Гурскому.— Только очень быстро, — сказал ему Волков.— Ладно, сам знаю. — Александр выбрался из машины, подошел к телефону, вставил в него карту и, вновь достав из кармана платок, взял им трубку.— Алло, милиция? — сказал он хриплым голосом, услышав ответ. — По адресу Съезжинская, тридцать три, квартира двенадцать, только что совершено убийство. Кто говорит? Доброжелательный гражданин информирует.Повесил трубку и вернулся в машину.— Давай-ка обратно к Герке, — сказал он Петру. — Я сейчас, точно, стакан вмажу.
— А чего это вы опять все вместе? — удивился Герман, открыв им дверь.— А ты небось уже всю жижу всосал? — Гурский помогал Элис снять куртку.— Да полно еще… А что случилось-то?— Да видишь ли, — Волков повесил куртку и прошел на кухню, — ерунда там какая-то, у этого бой-френда.— В смысле? Нет его, что ли?— В том-то и дело, — Гурский сел к столу и налил себе большую рюмку водки. — Он-то там есть. Но, с другой стороны, его больше нет. Совсем.— Недопонял я ваших каламбуров…— Мертвый он там лежит. Грохнули его, — Гурский одним махом выпил водки и занюхал кусочком черного хлеба. — Чего тут непонятного?— Ни фи-га себе… — Герман вскинул брови. — А Жаклин?— А ее нету. И квартира нараспашку.— Ни фига себе…— задумчиво повторил Герман. — А… Петь, и что?Волков придвинул стул Элис и сам тоже сел к столу.— А что? — пожал он одним плечом. — Нет ее там, и слава Богу. Еще бы и этого не хватало. Может, она еще до него не доехала. А может, приезжала раньше, чем договаривались, книжку оставила и уехала. Мы же там не искали. Вы с ней как договаривались, — обернулся он к Элис, — на какое-то строго конкретное время?— Нет, — покачала она головой. — Жаклин сказал… вечером. Но я так решил — после десять.— А созвониться, ну, когда она там уже будет?— Нет.— Ну понятно… Слушай, а она что — живет там?— Нет, — опять покачала головой Элис. — Это… он ее друг. Но она имеет ключ.— То есть вещей ее там быть не должно?— Я не знаю, но… нет, я так думаю, вещи в общежитии. Она туда толка приходит и уходит.— К Славе этому?— Да.— Ясно. А в общежитие ты можешь позвонить, узнать — там она или нет?— Да, — кивнула Элис, встала из-за стола и вышла из кухни.— А как его грохнули? — Герман потянулся за сигаретами, раскрыл пустую пачку, смял ее в кулаке и бросил в мусорное ведро. — Светка, принеси там, в комнате…— Да башку проломили, судя по всему. Но я же вскрытия не делал. Лежит он в куртке, свет везде горит, дверь не заперта. Черт его знает… Ну что? — взглянул он на вернувшуюся Элис.— Ее нет, — тихонько сказала она и подняла на него растерянный взгляд громадных черных глаз.— Ну и что вы все на меня уставились? — Волков оглядел присутствующих. — Рано еще дергаться. Мало ли где она может быть? Может, у нее этих бой-френдов, как… Ментам про Славу этого сообщили? Сообщили. Ну и давайте через денек, если она, конечно, сама не проявится, и про Жаклин вашу заявите. Пусть менты и ищут. Им проще. Их много, им за это жалованье платят.— Петя… ~ Гурский взглянул на Волкова. — Ну какие менты? Ты сам-то прикинь.— А что? Через денек-другой, еще раз говорю, если она не загуляла и сама откуда-нибудь не вынырнет к тому времени, заявите: так, мол, и так, наша подружка была знакома с таким-то, а его грохнули, как выясняется…— Прости, — перебил его Гурский, — а как мы узнали, что его грохнули?— Ну я не знаю… позвонили, там, или зашли, а соседи и рассказали. По телевизору, в конце концов, увидели, наверняка в новостях покажут. Ну вот, его, дескать, убили, а она куда-то пропала, а мы волнуемся. Консулу сообщите. Менты, если узнают, что иностранная гражданка куда-то замусорилась, да еще, если из консульства позвонят, они вообще все на уши поставят. А, Алиса?— Это очень плохо… — сокрушенно покачала та головой.— Для тебя?— Для всех. Для американский группа.— Да уж чего хорошего. Но я повторяю — рано дергаться. Гурский, а чего это ты в одиночку хлопнул? — Волков придвинул к себе все рюмки и наполнил их.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62