Они пытаются это отыскать.
У Элоатри внезапно пересохло во рту.
— Значит, им известно о трофейной рации.
— Вероятно. Не знаю только, зачем она им нужна.
Элоатри перевела дыхание. Сновидение велело ей следовать за этими людьми, и на своем пути она все глубже погружается в политику Ареса и в войну, которую он ведет. Надо будет сказать Найбергу и Омилову.
Но пока что она должна подумать о своем. На весах Телоса судьба одного разумного существа весит не меньше, чем судьба целого общества.
— Вы встречались и с Вийей. Как это прошло?
— Неплохо. Она нам не доверяет, но настоящих причин для недоверия у нее нет. Готова помочь мне в языке жестов, который мы разработали для эйя.
— Вы научили ее, как экранировать побочные эффекты контактов с ними?
— Возможно, со временем. Хорошо бы ее протестировать. Надо попробовать. На данный момент могу сказать вот что: для темпата она очень сильна, сильнее, чем когда-либо был я. Ее талант фактически граничит с телепатией.
— Значит...
Мандериан кивнул.
— Ей, в отличие от меня, видимо, не обязательно быть рядом с эйя, чтобы контактировать с ними.
Это звучало как предостережение. Элоатри наскоро разобралась в том, что услышала, и спросила с удивлением:
— Но тогда она тоже должна знать о рации?
Мандериан кивнул.
— Вот как. — Элоатри заново пережила видение, показавшее ей Вийю и остальных, и потерла ожог на ладони. — Не говорите пока никому об этом. Я сама этим займусь. А вы попробуйте завоевать ее доверие — и научить ее всему, чему сможете.
Мандериан воспринял это как окончание беседы, и удалился.
Элоатри посидела еще немного, думая, как ей быть. Сначала нужно повидать Омилова. Она, хотя и предоставила ему жилье в Обители, видела его мало — проект «Юпитер» требовал все больше времени и сил. Знает ли он, что тоже представляет собой своего рода дверную петлю, жизненно важную в судьбе Брендона лит-Аркада? Официальный визит послужит хорошим поводом, чтобы выяснить, много ли ему об этом известно.
Приняв решение, она встала и пошла к остановке транстуба.
* * *
В Зале Ситуаций царила полная тишина.
Коммандер Седри Тетрис сцепила руки за спиной, стараясь не касаться стены потными ладонями. Справа и слева от нее затаили дыхание капитан и другой коммандер. Напряжение чувствовалось почти осязаемо.
Перед ними возникло голографическое изображение Изумрудного Тронного Зала на Артелионе, знакомое почти каждому гражданину Панархии. Но вместо маленького энергичного Панарха на огромном, похожем на дерево троне сидел высокий, могучего сложения человеке угрюмым, тяжелым лицом, всем своим существом излучавший торжество.
Оператор перевел объектив своей айны с трона на длинный проход, ведущий к двойным дверям зала. Ухмыляющийся бори вел по нему человека, и скоро все узнали Панарха — в тюремной одежде и шоковом ошейнике.
У Седри, пятьдесят лет из своих шестидесяти активно работавшей на революцию, дернулись руки. Так бы и сорвала улыбочку с довольной, сияющей рожи этого бори.
— На колени, — приказал бори Панарху, и тот покорно преклонил колени слева от трона.
«Эсабиан передает это неспроста, — сказал Найберг, когда они только настроились на эту волну. — Нельзя быть уверенным, что все произошло именно так, как тут показано».
Бори тем временем обратился с речью к длинному ряду членов Малого Совета и других плененных панархистов. Седри думала, что будет торжествовать при виде их унижения, но ничего такого не почувствовала. Она все еще сердилась на то, что грядущая революция, призванная избавить планеты Центральных Тетрад от правления развращенных аристократов и передать власть в руки народа, грядущая революция, которую так тщательно вынашивала их группа, оказалась пустышкой, и вся их самоотверженная деятельность закончилась должарианским переворотом.
Пока бори призывал панархистов присягнуть на верность новому господину, Седри украдкой смотрела на лица молчаливых зрителей в Зале Ситуаций.
Впереди всех стоял новый Эренарх, ославленный тупицей и трусом. Как он себя поведет — притворится негодующим, втайне радуясь тому, что он не там, с остальными? Или спрячется за маской проклятой дулуской вежливости, за которой мерзости и гнили ничуть не меньше, чем у должарианца, сидящего на троне?
Кто-то приглушенно вздохнул, и внимание Седри вернулось к экрану.
— Приведите сначала этих тварей, — сказал Эсабиан, и солдаты в черном вытолкнули вперед троицу келли.
Седри впервые услышала голос врага, но ее мимолетный интерес сменился шоком, когда Эсабиан поднял вверх шар, в котором что-то трепыхалось.
— Это все, что осталось от вашего Архона, — сказал Эсабиан, и бросил шар на пол, а тарканцы изрубили неподвижных келли зазубренными мечами.
Зрители вокруг Седри содрогнулись от скорби, негодования и тайного страха.
Вся ее ячейка погибла после нападения Должара. Она одна занимала достаточно высокое положение, чтобы вырваться на свободу, и всю свою энергию обратила теперь на борьбу с захватчиками.
По ночам она работала с компьютером, уничтожая все следы своих планов, старых и новых, и всякое упоминание о товарищах, хотя и погибших. Как умело их всех использовали... но нет, не в этом дело. Новые жуткие картины отвлекли ее.
Восемь или десять мужчин и женщин пали под мечами должарианцев, залив пол темной густеющей кровью.
«Слишком легко Должар отыскал нас всех — вот в чем дело. Неужели и наше правительство тоже знало о нас?»
Она боролась с вторжением, не думая о себе, и понадобился долгий период времени, чтобы она осознала, как изменилось ее положение: она получила офицерское звание, две награды за храбрость и завоевала уважение окружающих, что казалось ей невозможным во времена ее чиновничества на Шелани.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160