– спросила я, думая, как мы справимся с паланкином.
– В определенном смысле, – хмыкнул он, – но мы возьмем с собой только нескольких стражников. Мне не хочется тащить весь отряд вверх по этой дороге.
Я кивнула, думая, как к этому отнесется Лавиния.
Когда мы разбили лагерь, Артур занялся планами на вечер и вывел Цезаря прогуляться, а я поговорила с Винни и Бригит. Моя наставница отвергла мысль о том, чтобы отпустить меня без ее сопровождения, но одновременно не собиралась ехать куда-либо верхом, поэтому металась, раздираемая противоречиями.
Наконец, Артур лично убедил ее, что мне не будет угрожать опасность ни от внешних врагов, ни от него самого. И когда день начал угасать, наш небольшой конный отряд покинул лагерь и направился к древней крепости на холме.
30
ПЕЛЛИНОР
– Стой!
Приказ эхом прокатился в сумерках, как карканье серой вороны. Мы остановились в верхнем конце тропы, ведущей в Рекин, и нас тотчас окружила толпа шумных, любопытных детей, которая хлынула нам навстречу еще до того, как мы подъехали к стенам крепости.
Их, вероятно, было не меньше дюжины, в возрасте от тринадцати и ниже. Все они были одеты в теплую, но поношенную одежду, явно переходившую от старших к младшим. Трудно было определить, есть ли среди них девочка, но я заметила по крайней мере две пары близнецов.
Артур остановил лошадь и представился, для подтверждения протянув вперед руку с королевским перстнем. После короткого разбирательства ребячье войско расступилось и позволило нам продолжать путь.
– Ты действительно верховный король? – спросил самый старший, бежавший рядом с лошадью Артура и скептически разглядывавший его. – Я думал, ты старше.
Артур притворно нахмурился.
– Это устраивает тебя больше, сынок? – спросил он басом, сердито глядя на паренька.
– Наверное… – ответил тот нерешительно.
Когда мы подъехали к воротам, я оглянулась, чтобы посмотреть на земли, расстилающиеся внизу. В вечерней дымке плавали беспорядочные скопления холмов и горных кряжей, окрашенных в разные цвета – от синевато-серого до угольно-черного на фоне оранжево-розового неба. Закат был безмолвным и спокойным, как будто земля затаила дыхание. Все было недвижимо, и легко можно было вообразить, что это спящие великаны, готовые проснуться и шествовать по земле.
Над нами нависла каменная стена крепости, предлагая путнику тепло и защиту, и, когда мы проезжали через прочные ворота, я прочитала короткую благодарственную молитву духу этого места. Дети обступили нас на внутреннем дворе.
– Эй, мальчики, освободите дорогу нашим гостям! – крикнула молодая женщина, торопливо идущая от двери в главный дом. Она попыталась разогнать малышню. К бедру она прижимала пухлого малыша, а по выступающему под платьем животу было ясно, что очень скоро у нее появится еще один ребенок.
– Это и вправду король Артур? – пронзительным голосом крикнул один из маленьких.
– Конечно, это он! – раздался сильный, гулкий голос из конюшни. Наш хозяин прокладывал себе дорогу через толпу гомонящих ребятишек. – И я очень рад видеть тебя, – объявил он, сияя.
Артур соскочил с лошади, и мужчины весело обнялись. Артур был не маленького роста, но этот гигант облапил его совершенно по-медвежьи.
– Добро пожаловать, приятель, – сказал Пеллинор, хлопая короля по спине. – Мы только утром получили известие, поэтому не успели ничего приготовить. Однако на вертеле есть оленина.
Старик повернулся и осмотрел остальных членов нашего отряда, а Артур подошел ко мне, чтобы помочь спешиться.
– А я думал, что ты привезешь с собой кумбрийку, – громыхал Пеллинор, оглядываясь на нас. Артур только что поставил меня на землю, и брови Пеллинора удивленно взметнулись.
– Дьявол меня подери, – весело выругался он, – я принял тебя за пажа!
– Такое случается не впервые, – ответила я, улыбаясь Артуру, обнявшему меня за талию.
– Гвиневера, я хочу представить тебе нашего союзника и моего боевого друга Пеллинора, – торжественно объявил Артур и добавил: – И его банду будущих воинов.
Мальчишки неожиданно застеснялись и притихли; старшие неловко кланялись, а младшие смотрели на меня с откровенным ужасом.
– А это моя жена Таллия, – сказал Пеллинор, протягивая руку женщине, вокруг которой столпились детишки. Она выглядела слишком молодо, чтобы быть матерью такого количества детей, и, как бы отвечая на мои мысли, Пеллинор сказал: – Мы поженились сразу после Великой битвы… к следующей жатве будет три года… и она уже подарила мне одного здорового младенца, а со дня на день будет еще один.
Молодая женщина покраснела и присела в глубоком поклоне, волоча домотканую юбку по пыли немощеного двора. «Какое великолепное чувство собственного достоинства», – подумала я, сразу же проникшись к ней симпатией.
Когда мы вошли в зал, Пеллинор приказал принести эль и после того, как мы если рядом с ним, стал по одному представлять своих сыновей.
Старший сын, чье недоверие сейчас утихло, гордо вышел вперед. В свои четырнадцать лет он уже обещал стать таким же великаном, как и отец. Пеллинор сказал, что его зовут Ламорак, и мальчик чопорно поклонился Артуру.
За ним последовали другие дети, от тринадцати лет до младенцев, едва начинающих ходить, и по их внешности было ясно, что матери у них разные.
Бросив взгляд на Таллию, я подумала, что этот мужчина плодит столько детей, что, вероятно, бедные женщины умирали родами. Хорошо, что Артур не такой громадный, как Пеллинор.
После того как нам представили детей, началось знакомство с воинами, рыцарями и вольными людьми, потому что хозяин пригласил своих соседей принять участие в пире.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155