Впервые они услышали, что Мерлин умеет говорить властно.
– Скажите верховному королю, что я приехал, – приказал маг, и через несколько секунд полог шатра откинулся и их пригласили войти.
В жаровню бросили травы, и от их запаха и жары в шатре стало нечем дышать. Утер сидел на резном стуле, одетый, как подобало в его положении. В короне переливались драгоценные камни и золото. Он был так притягательно великолепен, что Бедивер не обратил внимания на подушки, подоткнутые ему под спину, и мех, наброшенный на колени.
Был ли он болен или нет, но, без сомнения, по-прежнему являлся полновластным правителем Британии. Он был изможденным и худым, его лицо походило на лицо мертвеца, а костлявые руки словно принадлежали человеку вдвое старше него. Но черные глаза нетерпеливо горели, и он, не отрываясь, вглядывался в Артура, Кэя и Бедивера.
Мерлин сделал шаг вперед и, даже не произнеся приветствия, спросил верховного короля:
– Почему ты не дал мне знать о своей тяжкой болезни?
Утер оглядел его с головы до ног, прежде чем ответить.
– Ты не единственный лекарь в Британии. Но думаю, ты привез мне укрепляющее средство лучше любого зелья, придуманного лекарями, – и он жестом остановил чародея, явно желая сменить тему разговора. Огромное гранатовое кольцо с вырезанным на нем королевским драконом, казавшееся неуместным на дряблой руке, сверкнуло в лучах светильников.
Мерлин шагнул назад и, повернувшись, чопорно заговорил:
– Господин, я рад представить тебе сэра Эктора и его семью.
Сэр Эктор сделал шаг навстречу и опустился на колени перед королем, но Утер едва ли заметил его, потому что не сводил глаз с трех юношей.
– А это мои дети, – сказал сэр Эктор, – Кэй, мой родной сын, и Бедивер с Артуром, которых я воспитал, надеясь, что они понадобятся тебе.
Мальчики по очереди выходили вперед и опускались на колени перед верховным королем. Он кивком отпустил Кэя, но продолжал пристально рассматривать Артура и Бедивера. И когда Мерлин подозвал Бедивера, взгляд Утера стал таким напряженным, что мальчик с трудом сдерживал дрожь.
– И какова твоя родословная? – спросил король, когда Бедивер преклонил перед ним колени, не отводя взгляда от кольца с изображением дракона.
– Я сирота, господин, моих родителей убили, когда я был маленьким, – сказал Бедивер, собравшись с духом и поднимая глаза на короля. – Сэр Эктор усыновил меня, и я рос вместе с его сыном Кэем и приемным сыном Артуром.
Каким-то образом Утер догадался, что не этот юноша его сын. Возможно, они обменялись незаметными знаками с Мерлином, и еще до того, как король повернулся к Артуру, его отношение к Бедиверу изменилось, будто солнце зашло за тучу.
Мерлин подозвал другого приемыша, и наступила минута полной тишины, когда, поцеловав кольцо с драконом, Артур спокойно посмотрел в глаза Утера и заявил, что понятия не имеет, кто его родители.
– Ты озарил мне этот тусклый день и подарил надежду, которой я и не ждал, – сказал верховный король, со вздохом откидываясь на подушки. Его лицо порозовело и оживилось, и, когда один из служителей подошел к нему с кубком, Утер покачал головой и знаком отослал человека прочь.
– Сейчас мне нужны не лекарства, а только время. Немного времени. – Он оторвал взгляд от лица Артура и взглянул на остальных, словно не понимая, почему они еще здесь. – Оставьте нас с мальчиком, – приказал он и, посмотрев прямо на Мерлина, добавил: – Ты заслуживаешь всяческой похвалы за свою службу, и позже я поговорю с тобой. А сейчас хочу познакомиться с твоим подопечным.
Итак, они вышли из шатра короля и вернулись в свой лагерь. Сэр Эктор молчал, а когда Кэй раздраженно поинтересовался, почему только Артур удостоился королевской милости, отец цыкнул на него, посоветовав не совать нос в дела старших. Кэй заморгал и, сердито надувшись, стал жевать кусок сушеного мяса. Бедивера же больше интересовало, почему с такой торжественностью принимали их наставника, нежели особое внимание, уделенное королем Артуру. Он знал, что Артур расскажет ему обо всем, что происходило у короля, но не был уверен в том, объяснит ли им что-нибудь Мерлин.
– Я прождал Артура всю ночь, сон мой был некрепок, но, проснувшись, я обнаружил, что его кровать пуста. На самом деле я не имел возможности снова поговорить с ним до тех пор, пока не котилось сражение и не был объявлен наследник трона.
Бедивер замолчал, но события, о которых он рассказывал, стояли у нас обоих перед глазами.
– Рассказал ли тебе Артур, как проходила встреча с верховным королем? – спросила я, не в силах справиться со своим любопытством, и Бедивер кивнул.
Утер засыпал мальчика вопросами, касающимися его происхождения, о чем Артур мог сказать очень мало, потому что сам ничего не знал. Король выяснил, как он владеет мечом, к чему его готовили и чему учили, что он думает о будущем Британии и как относится к целям, стоящим перед королем. По мнению Артура, Утер был суровым военачальником, но не проявил дальновидности в определении будущего страны в более широком смысле. В основном его намерения сводились к тому, что нужно сражаться с саксами, а когда не будет военных походов, оставаться на юге.
Вечером они вместе поужинали, и Утер настоял, чтобы Артур провел ночь в королевском шатре, где ему и приготовили постель. Когда в жаровню положили углей и принесли лекарство, король отослал слуг и начал вспоминать свои молодые годы.
Он говорил о тех днях, когда он и его брат Амброзий вернулись из Бретани и свергли Вортигерна по прозвищу Волк.
И как Амброзий призвал к себе Мерлина, признав его своим сыном и дав место при дворе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155