Стоя внизу Красного
крыльца, чета поклонилась народу и остановилась перед священниками,
которые окропили их обоих святой водой, после этого священнослужители
поочередно поцеловали руки царю, и тот с молодой царицей вошел в Успенский
собор.
Пятиглавый собор был весь залит светом. Алтарь был отгорожен
усыпанным самоцветами иконостасом. Свет, проникавший сверху, и пламя сотен
свечей отражались от граней алмазов и золотых окладов икон, блики их
падали на лица молящихся. Певчие, одетые с серебристые и голубые одежды,
наполняли собор звуками православных песнопений. У алтаря стояли все три
митрополита - московский, петербургский и киевский - архиепископы,
епископы и архимандриты. На их митрах сверкали алмазы, сапфиры, рубины и
жемчуга.
Вся середина собора была занята огромным помостом, в глубине которого
были поставлены три трона: средний - для царя, правый - для вдовствующей,
левый - для молодой императрицы. Царь сел на Алмазный трон XVII века царя
Алексея Михайловича, сплошь усыпанный бриллиантами и жемчугами. Свое
название трон получил от 870 алмазов, которыми он был украшен: в одном
подлокотнике было 85 бриллиантов, 144 рубина и 129 жемчужин. Александра
Федоровна восседала на знаменитом троне из слоновой кости, привезенном в
Россию из Византии в 1472 году невестой Ивана III, великого князя
Московского, Софьей Палеолог.
Церемония коронования продолжалась пять часов. После обедни наступило
время торжественного облачения царя и царицы. Александра Федоровна
опустилась на колени, а митрополит молился за заря. В то время, когда все
присутствующие стояли, царь один, на коленях, молился за Россию и русский
народ. После таинства священного миропомазания император произнес клятву
править Россией и сохранять самодержавие, как император и самодержец всея
Руси. [(Полный титул императора был таков: "Божиею поспешествующею
милостию, мы, Николай Второй, Император и Самодержец Всероссийский,
Московский, Киевский, Владимирский, Новгородский; Царь Казанский, Царь
Астраханский, Царь Польский, Царь Сибирский, Царь Херсониса Таврического,
Царь Грузинский; Государь Псковский и Великий Князь Смоленский, Литовский,
Волынский, Подольский и Финляндский; Князь Эстляндский, Лифляндский,
Курлянский и Семигальский, Самогитский, Белостокский, Карельский,
Тверский, Югорский, Пермский, Вятский, Болгарский и иных; Государь и
Великий Князь Новгорода низовские земли, Черниговский, Рязанский,
Полотский, Ростовский, Ярославский, Белозерский, Удорский, Обдорский,
Кондийский, Витебский, Мстиславский и всея северныя страны Повелитель; и
Государь Иверския, Карталинския и Кабардинския Земли и области Арменския;
Черкасских и Горских Князей и иных Наследный Государь и Обладатель;
Государь Туркестанский; Наследник Норвежский, Герцог Шлезвиг-Голстинский,
Стормарнский, Дитмарсенский и Ольденбургский и прочая, и прочая, и
прочая".)] Затем царь в первый и последний раз в своей жизни вошел в
царские врата, через которые обычно могло проходить только духовенство, и
направился к престолу. И тут случилась беда. "Как камергер императорского
двора, - вспоминал Извольский, - я был назначен вместе с 6 другими
камергерами поддерживать императорскую мантию, которую император надевал
во время ритуала вручения ему скипетра и державы перед возложением на
голову императорской короны... Когда император подходил к алтарю, чтобы
совершить обряд помазания, бриллиантовая цепь, поддерживающая орден Андрея
Первозванного, оторвалась от мантии и упала к его ногам. Один из
камергеров поднял ее и передал министру двора графу Воронцову, который
положил ее в карман. Это произошло так быстро, что никто, кроме тех, кто
стоял близко, этого не заметил. Позднее они присягнули молчать об
инциденте, чтобы народ не счел это дурным предзнаменованием".
По традиции, взяв корону из рук митрополита, царь должен был сам
возложить ее на себя. Готовясь к коронации, Николай II намеривался
использовать для этого шапку Мономаха, которой, согласно преданию,
короновался Владимир Мономах, живший в XII веке правитель Киевской Руси.
Помимо того, что она послужила бы свидетельством приверженности царя
русской истории, шапка Мономаха имела то преимущество, что весила всего
два фунта. Но существовало железное правило, запрещавшее это, и молодой
император надел на себя огромную девятифунтовую корону. "Большая
императорская корона была сделана знаменитым Позье, придворным ювелиром
Екатерины II, в 1762 году; она представляла собой митру и была увенчана
крестом из пяти громадных бриллиантов, объединенных вместе неграненым
рубином. Пояс, окружавший голову, состоял из двадцати больших бриллиантов.
Одиннадцать больших бриллиантов находились в чешуйчатом изгибе, которым
поддерживался крест, а в обручах с каждой стороны, находилось по тридцати
восьми розовых жемчужин", - писал великий князь Александр Михайлович. Сняв
корону со своей головы, он, согласно церемониалу, коснулся ею головы
императрицы. Потом возложил ее на собственную голову, а царице надел
другую корону, поменьше. Церемония окончилась тем, что вдовствующая
императрица и все члены царской семьи подошли к коронованному самодержцу
всея Руси, чтобы присягнуть ему в своей верности.
Несмотря на продолжительность церемонии, писала молодая царица одной
из своих сестер, она ничуть не устала:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227