Это Беркли. Он хорошо говорит по-английски. Пока я не вернусь, он твой человек, – и Джо что-то сказал Беркли на пиджин.
– Я твой человек, – повторил Беркли с улыбкой.
– Это твоя комната, – сказал мне Джо. – Отдыхай. Завтра великий день. Я иду к семье. Увидимся позже. Если что нужно, скажи Беркли.
С этими словами Джо Керосинщик отдал честь и исчез в сияющем прямоугольнике дверного проема.
Вместе с Беркли я обошел деревню. Хуакелле несла на себе явные признаки столкновения нескольких культур. Сборные бараки стояли бок о бок с хижинами, покрытыми пальмовыми листьями. Рядом с орудием, которое притащили на пляж к нашему прибытию, на высоком бамбуковом шесте развевался американский флаг.
Еще когда мы летели в Эспириту-Санту на «Жемчужине», я прочел немного об этих островах. Оказалось, что во времена расцвета охоты на китов в Тихом океане на Дальвадо было поселение китобоев и лесорубов. Как обычно, матросы привезли с собой болезни и заразили остров. Туземцы сделали логичную для тех дней вещь – стерли поселение с лица земли.
На противоположном берегу реки виднелись следы тех событий: обугленные сваи причала, несколько выгоревших каменных зданий и кладбище на холме. Я перешел мелкую реку вброд и наткнулся на самодельный памятник из китовых костей на берегу.
Гуляя по кладбищу, я заметил на нескольких бамбуковых крестах английские фамилии, военные звания и надпись «ВМФ США». Надгробия были обложены раковинами и усыпаны свежими цветами. Я спросил об этом Беркли, но он не ответил на мой вопрос.
– Уолтэм все объяснит, – сказал он.
Мою экскурсию по руинам прервал чей-то смех. Выяснилось, что компания ребятишек перешла реку вслед за мной. Они отвели меня на пляж и затащили в воду. Сначала я думал, что мы просто немного поплаваем, но купание превратилось в самый настоящий аттракцион на воде.
Дети изображали самолеты, раскинув в стороны руки-крылья и гудя ртами-моторами. Они беспорядочно носились в мелкой воде, пока один из них что-то не прокричал. Остальные тут же выстроились клином и взяли курс на костяной монумент. Это было так заразительно! Я тоже превратился в самолет и присоединился к эскадрилье для бомбежки. Мы гонялись друг за другом к восторгу толпы, собравшейся на пляже. Снова начали скандировать:
– Кид бок, Кид бок! – Я чувствовал, что все это к чему-то меня приведет, но понятия не имел, что я там найду.
После водно-воздушной потасовки я спросил Беркли, как насчет перекусить, и через пару минут откуда ни возьмись появились девушки с жареными омарами, пои1, нарезанными ананасами и ведром холодного пива.
После обеда я решил последовать совету Джо Керосинщика и вернулся в хижину, чтобы поспать. Закрывая глаза, я вдруг поймал себя на мысли, что если весь мир полетит к чертям, Дальвадо – не такое уж и плохое место. Вполне можно застрять здесь на какое-то время.
Не знаю, как долго я спал, но меня разбудил жуткий грохот. Очнувшись, я понял, что моя двухъярусная кровать движется. Я тут же вспомнил, как лежал в шикарном госпитале в Лос-Анджелесе со сломанной ногой, и вдруг началось землетрясение. Вместо того чтобы позаботиться о пациенте – обо мне то есть, – сиделки запаниковали и выскочили в коридор. Меня они бросили болтаться на растяжке.
Я – существо болотное. Жара, москиты, ураганы – я с ними вырос, так что мне они кажутся вполне естественными. А вот движение земли – нет.
Я вскочил и огляделся. Стены хижины тоже двигались, шум становился все громче. Вдруг все смолкло.
Это просто вулкан, – раздался голос из тени. И это был голос не Джо Керосинщика и не Беркли, если, конечно, пока я спал, они не успели пройти ускоренные курсы английского, – Как все и вся на этом острове, вулканическая активность приходит и уходит. Добро пожаловать на Дальвадо, капитан Сингер. Меня зовут Уолтэм. Я слышал, вы ищете меня.
Не успел я оглянуться, как уже сидел на пассажирском сиденье военного джипа. Уолтэм, верховный жрец карго-культа капитана Кида, ехал по заросшей травой дороге, окаймленной сандаловыми деревьями. К багажнику допотопного автомобиля были привязаны ремнями две очень современные доски для серфинга.
– Я знаю, вы занимаетесь серфингом. Видел ваши клипы и подумал, что вам может прийтись по вкусу эта перемена. Особенно после долгого путешествия из Санту. Это типа миниатюрного Вайкики, только без двух миллионов туристов и небоскребов.
Приглашение покататься на доске и новость, что Уолтэм бывал на Гавайях, только прибавили таинственности, окружающей мое прибытие сюда. Единственное, в чем я был уверен: не стоит задавать слишком много вопросов. Поэтому я просто слушал.
Уолтэм извинился, что не встретил меня сразу по прибытии, и сказал, что у него дел по горло, ведь завтра – День капитана Кида. Когда я спросил его об американских могилах, он, как и Беркли, уклонился от ответа:
– Я понимаю, что вы сбиты с толку, но обещаю, в свое время я все вам объясню. Мне куда проще разговаривать, когда я на пляже или ловлю волну. А вам?
Я сидел и молча разглядывал Уолтэма. Он вовсе не подходил под образ модели с обложки журнала о серфинге. Скорее он был помесью стареющего спасателя и борца сумо. Рост под шесть футов, кожа оттенка кофе с молоком, круглую лысину обрамляли светлые кудрявые волосы. Он был одет в камуфляжные шорты и безрукавку, каждый видимый дюйм его кожи от шеи до лодыжек покрывали татуировки.
Руки и плечи Уолтэма были мускулистыми, но внушительное брюшко говорило либо о склонности к полноте, либо о любви к пиву. В правой руке он держал здоровый косяк, казавшийся естественным продолжением руки. На жизнь он смотрел сквозь пару зеркальных «Рэй-Банов».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125